БЛАГОВЕЩЕНЬЕ

По полу и оконным сводам
Стекало солнце желтым медом
И пряталось в щелях.
А Ты сидела, Ты молчала,
Ты ничего не ожидала.
Вдруг крыльев взмах!
И небо проломило стены,
Втекая облачною пеной
К Твоим ногам.
Казалось, сотканный из молний,
Архангел, тихий и спокойный,
Дарил словам
Доселе смысл неизвестный,
Что мир земной и мир небесный
В Тебе соединен,
Что между женами земными
Благословенна Ты отныне
И до конца времен,
То, что хранит Твоя утроба
Того, Кто в третий день из гроба
Восстанет вновь,
Того, Кто выведет из ада
Людей, и станет им наградой
Его любовь.
И счастье вздрогнуло как птица
И, задохнувшись на ресницах,
Оборвалось.
Но стало больше, радость множа,
Дрожало глубоко под кожей,
Пронзив насквозь.
Не находились для ответа
В потоках святости и света
Достойные слова.
И содрогнулась преисподня,
Услышав: "Я раба Господня.
Во всем покорная раба."

* * *

Когда поймем, что все не так и все не к месту,
Что все богатства наши - хлам пустой,
И виновато пропоет во след оркестру
Священник "Со святыми упокой+"
Мы закричим, когда закроет тело
Цветов последних пестрое шитье.
Душа моя, сего ли восхотела?
Где было покаяние твоё?
Зачем ты променяла рай и вечность
На беды и печали жизни той,
В которой дней и мыслей быстротечность
И смех пустой?
Зачем гналась за прибылью и славой,
От похотей и праздных слов пьяна?
И в том, что Бог взошел на крест кровавый,
Твоя вина.
Ты каждым вздохом, помыслом и делом
Готовила геенское жилье.
Душа моя, сего ли восхотела?
Где было покаяние твоё?

* * *

Люблю, когда бежит по крышам
             Дождинок грусть,
Не к небу, а к Тому, Кто выше
             Стремлюсь.
Люблю, когда в часовне душной
             Под свет лампад
Не в сердце, а намного глубже
             С иконы взгляд.
Люблю, как бьется поздней ночью
             В окно метель,
Люблю, как шепчет: "Авва Отче"
             Капель.
То, как готовится природа
             Встречать зарю,
Не солнце, Свет иного рода
             Люблю!

МОЛИТВА

Я люблю смотреть, как плачут свечи
В храме Божьем перед образами,
Заливая жаркими слезами
Худенькие восковые плечи.
Встану пред иконой Чудотворца
И воскликну молча: "Отче Николае!
От печалей и скорбей сгораю,
Вместо сердца ощущаю солнце".
Душу вышептать в священный воздух,
Что слова, как влить в них синь полета?
Только знаю, рай на крыльях звездных
Спрятан там за строгостью киота.
Я глаза неспешно поднимаю -
Лучиками мокрые ресницы.
Повторяю: "Отче Николае"
И не знаю, как еще молиться.
На иконе темной и старинной
Небо пишет красками святыми,
Затихают восковые гимны
И печаль уходит вместе с ними.

* * *
На руках кровь,
Под ребром впадина
Что ж ты затих, Иерусалим?
Иди, встречай Царя!
Вот, Он идет, почти что падая,
За эти язвы благодаря.
Что, жители города, мирно живущего,
Брезгуют смотреть на рваные раны?!
Где ветки пальмы под ноги Идущему?
Ну же, воспойте Израненному осанну!
Вновь крест достаете? "Недораспяли"?!
После этого с вами где встретимся, в рае ль?
На горе Голгофе новые скрижали
Кровью Агнца пишет Израиль
+ + +
На руках чужая кровь,
Глаз впадины голубые.
Люди ниц падают, как перед алтарем.
Что ж ты затих, Иерусалим?
Иди, встречай "мессию",
Ищущего трона в храме твоем.

* * *
На улицах Иерусалима
             Ребячий смех
И кажется почти что мнимым
             Прошедший грех.
Шумят торговцы и проклятья
             Дымят вокруг,
Как будто не было распятья
             И Божьих мук.
Гремят груженые коляски,
             Мешают пыль,
И кажется вчерашней сказкой
             Святая быль.
И лишь паломники, как тени,
             С десятком глав
Целуют землю, на колени
             Смиренно пав.
Для них почти что ощутимы,
             И неспроста,
На улицах Иерусалима
             Шаги Христа.

* * *
Послушайте, слепые гордецы,
Как мир гудит под вашими ногами.
Там под землею наши мертвецы
Уже встают неровными рядами.
             И тысячи костлявых тонких рук,
             Насытившихся душным адом тленья,
             Там изнутри, крича, когтями рвут
             Земную плоть и жаждут ВОСКРЕСЕНИЯ!
Они устали от загробных бед
И потому, остервенело воя,
Впервые в этой долгой смене лет
Покойникам не хочется покоя.
             Остановись от вечной спешки, мир!
             И пусть тебе не перестанет сниться,
             Как лопаются обручи могил
             И ищут света полые глазницы.

* * *
Разминулись на бездорожье
Моих грешных мирских путей.
Я стучусь в Твою дверь, мой Боже,
Ты стоишь у моих дверей.
             Я уже ничему не верю
             И покой заменяет страх.
             Ждешь меня разделить вечерю,
             Ну а я, как всегда, в делах.
Моя жизнь в океанской нише
Еле видимый островок,
Ты зовешь меня - я не слышу,
Я зову Тебя - Ты далек.
             Что же делать, Пресветлый Боже,
             В этой гулкой ночной тиши,
             Разминулись на бездорожье
             В вязких топях моей души.

* * *
                 "Мы пьем из чаши бытия"
                           М. Ю. Лермонтов

Слепцами перед алтарем
Стоим. И в церковь ходим строем.
Не верим, но пророков ждем,
Не чтим святынь, но храмы строим.
             И душу, Господи прости,
             Вверяем магу-вурдалаку,
             К Христу спешим, но по пути
             Сверяем дни по Зодиаку.
Любовь похожа на игру
Двух тел, лишенных власти Духа.
И только совесть по утру
Ворчит, как сонная старуха.
             Несемся, голову сломя,
             Поправ святыни сапогами.
             И пьем из чаши бытия
             Большими жадными глотками

СТРАСТНАЯ ПЯТНИЦА

Снова сердце в переливном плаче
Говорит о том, что Бог распят.
Причитая глупо, по-ребячьи,
У Его негаснущих лампад.

В одичалом покаянном крике
Что-то рвется и дрожит в груди.
Все плывет: иконы, свечи, лики
И распятье где-то впереди.

О, душе, куда идем с тобою -
В ад иль в рай, ты поскорей реши.
Снова сердце в переливном вое
Наизнанку вырвет плоть души.

Солнце прячет свет, тепло и ласку,
Шепот ветра стал похож на стон.
Я еще не смею верить в Пасху,
Потому что ныне страждет Он.

Так легко

Смерть не омут, а тихий рай,
Уносящий нас в царство Веры.
Так легко прокричать "Прощай!",
Покидая дома и скверы.
Покидая границы тел,
Непременно в тиши и ночью,
Так легко воспарить над тем,
Что недавно казалось прочным.

* * *
Я вижу смерть. Она вокруг и возле.
В бессоннице мы с ней давно одни.
Ни осени, ни зимы и ни вёсны,
Она считает - ДНИ!
По капле получаю воздаянье,
Но, Господи, прошу, избави мне,
Оставив плоть продолжить умиранье
В кромешной тьме.
Я никогда и думать не хотела,
Что там потом.
Еще чуть-чуть и я оставлю тело,
Как старый дом.
Ни слов дурман, ни жизни быстротечность
Заставили меня забыть покой,
Я слишком четко ощущаю Вечность
Над головой.
Я вижу смерть, ее цветные стяги
Еще видней средь зелени травы.
Молитесь за меня, блудницы и бродяги,
И я как вы.

* * *
Я столько долгих-долгих дней
Бежала от любви и веры,
От длинных служб и от церквей,
В которых все смиренно серы.
И от икон себя гоня,
Все туже повторяла фразу:
Нет, это все не для меня,
Нет, Бог лишь там, где дремлет разум.
На необъезженном коне
Своих забот неслась бездумно.
Вдруг кто-то подошел ко мне
И ветром слез в глаза мне дунул,
Сказал, печали не тая,
И сердце стало чаще биться:
Послушай, радосте моя,
Христом ли брезгуешь напиться?

* * *
Христос в золоченом киоте
Проходит сквозь душу взглядом,
Ищите Меня и найдете,
Зовите Меня, Я рядом.
Привыкли смотреть на землю,
А вы посмотрите выше.
Я там в небесах вам внемлю,
Взывайте ко Мне, Я услышу.
Я Сам вам открою двери,
Приветствуя на пороге.
Раскаянной чистой вере
И в небо легки дороги.
Довольно порой лишь слова,
Чтоб вспыхнуть подобно кремню.
Для грешного и святого
Любовью расцвечу Землю.
Душа оживет в полете,
Без страха взлетая выше.
Ищите Меня и найдете,
Взывайте ко Мне, Я услышу.

* * *
Заалеет закат вдали
И уйдет не сказав ни слова.
Все мы мчимся как корабли
В край где Гавань лежит Христова.

* * *
Распинательница, блудница
Просит помощи у Всевышнего.
И порой ей, безумной, мнится:
"Я сегодня была услышана".
Знаю, мерить любовь пошло.
Только все же верю упорно,
Что любви Твоей много больше
Чем моей греховности черной.
Она звездами снегопада
Тает в мире грешившим до черна.
Я взахлеб её пью и рада,
Что могу быть прощеной дочерью.
Распинательница, блудница
Грех скрывает вуалью ладана.
Ей сегодня опять приснится
Что надежда была оправдана.

* * *
На троне рук держа Спасенье,
Она исполнена мольбы.
Как много дней до Воскресенья,
А мир вокруг - крестов столбы.

Как много рядом фарисеев
И скоро Ей не хватит слез.
Увы, не по годам седеет
Священный шелк Её волос.

Когда умрет Христос-Создатель,
За Сына меря дни тоски,
Нет, не заметит Богоматерь
Морщинок новых лепестки.

А мы, к иконам припадая,
Кричим. Ей сердце разорвав:
"Подай нам помощи, Родная",
И сыплем медяками клятв.

Грехов желая оставленье,
Недолговечный рвем покой.
Свои усталые моленья,
Вонзая в душу Пресвятой.

И только ночь сомкнет ресницы,
На сына с болью посмотрев,
Она мольбою материнской
Развеет освященный гнев.

И скажет, нас святой любовью
Храня от горя и тоски,
"Иди, Дитя, своею кровью
Омой молившимся грехи".

Встреча с Ангелом Хранителем

Знаю я слегка запоздала
Может это все бесполезно
С черного ночного вокзала
Душу я отправила в бездну

Издали рукой помахала
Взглядом до угла проводила
А потом Тебя повстречала
Ни о чем тогда не спросила

От меня её уносили
В заспанном и душном вагоне
Ты же шел потупивши крылья
Словно на старинной иконе

Я Тебя понять не успела
Или не сумела как будто
Но Тебе в глаза посмотрела
И потом считала минуты

Зовом наполняла дыханье
Сердца очищая обитель
И ещё узнала названье
Что Ты был мой Ангел-Хранитель

Плакала раскаяньем поздним
Осень как и я на перроне
И ложились мутные слезы
Грустным островочком соленым

Все свое стремленье и силу
Я сожгла желая ответа
Ангел мой хранитель помилуй
Дурочку лишенную Света

* * *
Скажи мне Боже сколько раз
Я болью разрывала ночи
По руслу красных влажных глаз
Слезы оттачивая почерк

И вен срывая тетиву
Кричала: Новых дней не будет!
Но видишь я ещё живу
На кладбище разбитых судеб

Не зная что же сделать чтоб
Кромешный мрак стал солнцем ясным
Я столько раз кричала: Стоп!
Мгновенье слишком ты прекрасно

Но в час когда мой дух бродил
В преддверьи смерти злясь от страха
Ты Милосердный приходит
И вновь творил меня из праха

В мгновенье воскресала плоть
Из пепла выжженных любовей
И был светильников Господь
В лампаде новых славословий

Вновь шепчут демоны: Умри
С трудом встречаю каждый день я
Но все ж с надеждой жду зари
И нового перерожденья.

Прости

Одно лишь слово храню в груди
Моя молитва одно лишь слово
Душою выплаканной: "Прости"
Я без конца повторять готова

Метут метели и льют дожди
И ход привычный меняет солнце
Но бесконечное мое "Прости"
Сердцебиеньем наружу рвется

И вряд ли можно перерасти
И стать взрослее порывов этих
Легко срывается с губ "Прости",
И над землею летит как ветер

Меняю станции и пути,
Чтоб мчаться дальше к чужой надежде,
Но багажом за спиной "Прости",
А это значит, что все как прежде.

Мне путеводной звездой свети
И я знаменья не жду иного
Одним лишь словом живу - "Прости"
Моя молитва одно лишь слово

Николай II

Все той же небо дышит синью
Над чернотой земной паря
Ещё не раз встряхнет Россию
Судьба последнего Царя

Еще вернется все сторицей.
И пышная чреда торжеств
Нам не поможет откупиться,
И память сжечь.

Мы строим храм, а воздаянье
Помедлит пусть.
Но что он, если покаянья
Не знает Русь.

Но помнит мученик в могиле
И там в раю
Как мы с весельем хоронили
Его семью

Закрыли в крепости
И память помчали вспять
К чему нам мертвые с гробами
Им вечно спать

Все вздор от сожалений прежних
Простыл и след
Не видим пятен на одежде
Кровавых мет

Но помнят храмы с куполами
Все тот же сон
Распятых на полу штыками
Княжон.

Ксенья Петербургская

Сухого вереска в камин брошу,
Чтоб пряный запах победил холод.
Отдам Тебе, мой Господин, душу
И ничего не взяв уйду в город.

И станут улицы моей кельей
Многоголосным и чуждым домом
На рамена приму ярмо метелей
И всех кладбищенских ворон гомон

Я над могилою его встану
И разорву себе глаза плачем
И облекусь потом в его саван
И в прегрешения его значит

Пусть серый город пропоет чинно
Что больше быть мне на земле не с кем
И будет празднично молчать Зимний
И будет также многолик Невский

Не сразу выучусь судьбе новой
И буду падать лишь качнет ветер
Но с покаяньем поднимусь снова
А на рассвете пропоет петел

Всех юных девушек когда встречу
Утешу словом, помогу делом
И я любить их научу вечно
Чтоб сердцем смерть перешагнуть смело

Сухого вереска в камин брошу
Пусть ходит запах по углам комнат
Такую выбрала сама ношу
О нем, единственном всегда помнить.

* * *
                     Св. Ксении Петербургской

Цепляясь за дверные косяки,
По стенам выцветшим скользя руками,
Ты шла. И ночь кошмаров и тоски
Осталась за сутулыми плечами.
Глаза еще красны были от слез,
Дрожали в горле горькие рыданья
И пряди распустившихся волос
Легонько трепетали от дыханья.
Душа так нескончаемо болит
И в каждом уголке ее тревога.
И воздух был горячим от молитв
И сердце жарким от ответов Бога.
Промчатся дни. И бедным все раздав,
По улицам угрюмым Петербурга
Ты побредешь неведомо куда,
Шагами меря строгость переулков.
Как солнце будешь излучать добро
И помогать всем, чтобы не случилось.
И очень часто вспоминать того,
Ради которого ты в путь пустилась.
И твердо знать, что будет на века
Гореть в душе любви святое пламя.
Все это будет скоро. А пока
Ты удивляешь сродников словами.
Сквозь окна комнату наполнил свет
А ты твердишь еще держась за двери:
Оставте Ксенью, Ксеньи больше нет
Она ушла любя, молясь и веря.