То, что ты сеешь, не оживёт, если не умрёт
(1 Кор. 15,36)

В конце жизни человека, при отходе (уходе, отхождении) его из этого мира, над ним читается особый канон, который в Требнике малом озаглавлен так: «Канон молебный ко Господу нашему Иисусу Христу и Пречистой Богородице, Матери Господни, при разлучении души от тела всякаго правовернаго». В конце канона полагается читать особую молитву. Этот канон, читаемый «от лица человека, с душею разлучающагося и не могущего глаголати», обычно называется «Отходной».

Вот несколько тропарей из этого умилительного и трогательного канона:

«Се, мя, Владычице, страх усрете (пришел ко мне), егоже и бояхся: се, подвиг (здесь: борьба, борение) велик объят мя (охватывает меня), в немже буди ми Помощница, Надежде спасения моего».

«Устне мои молчат и язык не глаголет, но сердце вещает: огнь бо сокрушения сие снедая внутрь возгарается и гласы неизглаголанными Тебе, Дево, призывает».

«Нощь смертная мя постиже (настигла) неготова, мрачна же и безлунна, препущающи (отпуская) неприготовлена к долгому оному пути страшному, да спутешествует ми Твоя милость, Владычице».

«Великой последней гласящей трубе в страшное и грозное Воскрешение суда, воскресающим всем, помяни мя тогда, Святая Богородице».

«Зря конец близу (видя близкий конец) жития моего и помышляя безместных (недостойных, неуместных) мыслей, деяний же, Всечистая, душу мою делательницу, люте уязвляюся (жестоко бываю поражаем) стрелами совести: но преклоншися милостивно буди мне Предстательница».

В заключение от иерея (иереем) глаголется следующая молитва на исход души.

«Владыко Господи Вседержителю, Отче Господа нашего Иисуса Христа, Иже всем человеком хотяй спастися и в разум истины прийти, не хотяй смерти грешному, но обращения и живота (жизни). Молимся и мили ся Ти деем (и препоручаем себя Твоей милости): душу раба Твоего (имярек) от всякия узы (от всего связывающего; «уза» – цепь) разреши, и от всякия клятвы (всякого проклятия) свободи, остави (разреши, т. е. прости) прегрешения ему, яже от юности, ведомая и неведомая, в деле и слове, и чисто исповеданная, или забвением или студом (стыдом) утаеная. Ты бо Един еси, разрешаяй связанныя (прощая непрощенных) и исправляяй сокрушенныя (укрепляя надломленных, немощных), Надежда неначаемым (отчаявшимся), могий оставляти грехи всякому человеку, на Тя упование имущему. Ей, Человеколюбивый Господи, повели, да отпустится от уз плотских и греховных, и приими в мире душу раба Твоего сего (имярек), и покой ю (её) в вечных обителех со святыми Твоими, благодатию Единороднаго Сына Твоего, Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, с Нимже благословен еси, с Пресвятым, и Благим, и Животворящим Твоим Духом, ныне и присно, и во веки веков. Аминь».

В Большом Требнике (глава 75) есть особый «Чин, бываемый на разлучение души от тела, внегда человек долго страждет».

Примечания редактора. Настоящая публикация – это один из разделов книги: «Загробная жизнь, или Последняя участь человека». Составил  Е. Т и х о м и р о в.  Изд. 2-е. СПб. Издание книгопродавца Т. Ф. Кузина, 1893. (Отдел третий, с. 260-377). Отзыв об этой книге (о 1-м издании) напечатан в № 50 «Церковных ведомостей» за 1888 год.

В данном случае орфография текста дана в соответствии с современной практикой, заменены некоторые грамматические архаизмы, приведены смысловые и иные уточнения, трудные для понимания слова и словосочетания снабжены пояснениями на современном русском языке, исправлены ошибки, сделаны некоторые изменения и сокращения.

«Господи Боже наш, Иже неизреченною Твоею мудростию создавый человека и от персти сего вообразивый (из праха земного, из земли образ его создавый), в вид и доброту (внешним и внутренним совершенством) украсивый, яко честное и Небесное стяжание (приобретение), в славословие и благолепие (красоту) Твоея славы и Царства, за еже (через которую, т. е. красоту) по образу и по подобию сего привести, но понеже (ибо, поскольку) заповедь преступи Твоего повеления, прием образ и не сохранив и сего ради да не зло безсмертное будет, человеколюбно повелевый разрешению сему и нерушимей сей узе (цепи), яко Бог отцев, Твоим Божественным хотением отсещися (быть разрушену, истреблену) и разытися (развязаться), и телу убо от них же сложися разытися, душею же тамо преселитися (туда переселиться), идеже (где) и еже быти прияла есть, даже до общаго Воскресения: сего ради мблимся Тебе Безначальному и Безсмертному Отцу, и Единородному Твоему Сыну, и Пресвятому Твоему Духу, да от тела разрешение (имярек), во упокоение сотвориши, и аще что в ведении или в неведении приразися (коснулось, присоединилось) Твоей благости, или под клятвою священническою бысть, или своя родители преогорчи, или клятву преступи, или в мечтания (ворожбу, гадания) демонская и волхвовиния студная (постыдные) впаде, завистию лукаваго демона, прощения от Твоея неизреченныя благости моля: ей, Владыко Господи Боже, услыши мене, грешнаго и недостойнаго раба Твоего, в час сей, и разреши раба Твоего (имярек) нестерпимыя сея болезни и содержащия его горькия (тяжкой) немощи и упокой его, идеже (где) праведных дуси (души). Яко ты еси упокоение душ и телес наших, и Тебе славу возсылаем, Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно, и во веки веков. Аминь».

Омовение и облачение умершего

Ни один народ не оставлял без попечения тел своих умерших: для всех был священным закон, говорящий о погребении, сопровождаемом приличными обрядами. В погребальных обычаях каждый народ, сообразно своему духу и характеру, выражал заботу о скончавшихся. Суеверные египтяне бальзамировали тела своих умерших, обвязывали их тонкой тканью, хранили их или в пирамидах, или в других местах. Воинственные и жестокие римляне омывали тело умершего холодной водой, намащивали его и сжигали на специально устроенном для этого костре. Когда пламя совершенно угасало, собирали пепел от тела, кропили его вином и молоком и помещали со слезами и духами в урну.

У народа Божия – ветхозаветных иудеев мы также встречаем погребальные обряды, но более кроткие, сообразные с человеческой природой, чуждые суеверия и бесчеловечности язычников. Иудеи не бальзамировали и не сжигали тел умерших, но намащивали их благовониями, обвивали тонким полотном и погребали в пещере или гроте (Ин. 19, 39-41). В память об умершем преломляли над ним хлеб (Иер. 16, 7), для выражения скорби о скончавшемся посыпали свои головы пеплом, иногда налагали на себя пост (1 Цар. 31, 13; 2 Цар. 1, 12; 3, 35).

Святая вера Христова (т. е. учение Церкви, основанное на Святом Евангелии. – Ред.), сообщившая всем нам высокое понятие о человеке-христианине, побуждает с почтительностью смотреть на него и тогда, когда он лежит бездыханен и мертв. Умерший христианин теперь – как бы «добыча» смерти, жертва тления, но он член тела Христова (1 Кор. 12, 27); в развалинах этого некогда величественного храма жил и действовал Животворящий Дух Божий (1 Кор. 6, 15 и 19); тело христианина освящено причащением Божественных Тела и Крови Христа Спасителя.

«Можно ли не воздавать почитания Господу Иисусу Христу, Которого умерший есть член? Можно ли презирать Духа Святого, Которого умерший был храмом?»¹. Наконец, это мертвое тленное тело христианина снова оживет и облечется в нетление и бессмертие (1 Кор. 15, 53).

Поэтому наша Православная Церковь, освящая своими священнодействиями все важнейшие события в жизни христианина, не оставляет сына своего или дщерь (дочь) свою без материнского попечения и тогда, когда они перешли из этого мира в иную – Вечную жизнь. Трогательные обряды, совершаемые Святой Церковью над гробом православного христианина, – не просто торжественные или даже пышные церемонии (часто изобретаемые тщеславием и суетностью человеческой и не трогающие сердца православного человека и ничего не говорящие его уму). Напротив того, они имеют глубокий смысл и значение и, будучи основаны на святой вере, ведут начало от богопросвещенных мужей древности.

Когда тело православного христианина лежит бездыханным, тогда с материнскими

1 Слово 165-е, блаженного А в г у с т и н а.

У писателей послеапостольских веков мы находим не только свидетельства об обычае омывать тела усопших, но и подробные описания совершения этого обряда в древней христианской Церкви. Так, из жизнеописания святой Макрины, сестры святого Василия Великого (и святого Григория, епископа Нисского), мы узнаём, что омовение совершалось над всеми частями тела умершего и что при совершении этого обряда пелись псалмы богодухновенного пророка и царя Давида.

Сочинитель 2-го слова на Книгу Иова, приписываемого обычно святому Златоусту, представляя трогательную картину нежной родительской заботы об умирающем сыне, упоминает и об омовении. «Когда сын испустит дух, то родители по повелению Того, Кто даровал им сына, заботятся о нем, распростирают (т. е. складывают крестообразно) его руки, закрывают глаза и омывают».

Но монахов и священников не омывают после смерти. «Егда (когда) кто от монахов ко Господу отыдет, понеже (и поскольку) не подобает (не положено) омыватися телу его, ниже (даже не) видетися отнюдь (совершенно) нагу, на сие учиненный (к тому определенный, на то назначенный) монах отирает мощи его тёплою водою, творя прежде губою (губкой) крест на челе (на лбу) скончавшагося, на персех (на груди), на руках, на ногах и на коленах, вящще (более) же ничтоже»³.

«Егда кто от мирских священников отыдет ко Господу, приходят три священницы и снемлют его со одра (с постели), и полагают на земли на рогозинице (на плетёной рогоже). И понеже не подобает измовену быти, обнажену от священников (не положено омывать и обнажать священников), отирают его со елеем чистым»⁴.

После омовения тела христианина одевают его в новые одежды, что знаменует новое одеяние нашего нетления и бессмертия (1 Кор. 15, 53)⁵. Одежды одеваются сообразно званию или виду служения умершего. Этим указывается на то, что по Воскресении человек должен будет дать отчет Богу о том, как он исполнял свой долг в том звании, к которому был призван, ибо «вси оживут, кийждо же во своем чину» (1 Кор. 15,22-23).

Итак, монаха облачают в монашеское одеяние и обвивают его мантией, для чего она разрезается несколько, и усопший обвертывается укроем, или пеленой (Ин. 11, 44), крестообразно⁶. Лицо его закрывается в знак того, что во время земной жизни умерший был удален от мира.

Умершего священника одевают сначала в обычные его одежды, потом и во все священнические одеяния и покрывают лицо его воздухом (т. е. покровом, которым покрывают Святые Дары, приготовленные для освящения) в знак того, что он был совершителем Тайн Божиих и особенно Святых Тайн Тела и Крови Христовых. Этот воздух не бывает затем в употреблении, но опускается с умёршим в землю.

«Диакона же и прочих клириков такожде по облачении в обычных одеждах, в их чинови належная (положенные) одеяния облачении да будут»⁷.

Усопшего архиерея облачают в архиерейские одежды. Епископ, постригшийся перед смертью в схиму, в схиме же и погребается, а обыкновенный (т. е. не схимник) – в епископских ризах⁸. На умершего мирянина, одетого в новые и чистые одежды, полагают саван (лат. Iinteum, льняные пелены) – белый покров, указывающий на те белые одежды, в которые облачают человека по Крещении, и потому знаменующий

1 Последование погребения мирских человек (В Требнике: «Последование мертвенное мирских тел». – Ред.)
2 Беседа 84-я на Евангелие от Иоанна.
3 Большой Требник. Последование исходное монахов.
4 Требник. Последование мертвенное над скончавшимся священником.
5  Святого  И о а н н а  Златоуста, Беседа 116-я, т. 6-й.
6 «Простирается мантия его косвенне (не прямо, наискось), и поднёсше мощи с рогозины, простирают ю под мощи от ног даже до главы; и тако над погребанием вчиненный монах ножем обрезав край мантии, иже по обоих краех, свив же мощи мантиею, укроем (пеленой) вкупе связанным обвивает мощи: начен же от главы совершает кресты три – един у главы, второй у персий, третий у колен, оставшею же частию двоих укроев связует нозе его» (Последование исходное монахов в Большом Требнике).
7 Требник митрополита Петра Могилы, 1646 г., с. 441.
8 Определение Константинопольского Патриаршего Собора по вопросам Феогноста, епископа Сарайского, 1301 года. «Православный Собеседник», 1863 год, февраль, с. 167.

Белый покров, возлагаемый ныне на умершего, заменил собой белые одежды, в которые имели обычай облачать умерших в древней христианской Церкви. Обычай этот восходит ко временам Самого Господа Иисуса Христа, Тело Которого было обвито чистым полотном (Лк. 23, 53). Тела святых мучеников облачались в чистые льняные одежды. О всеобщности этого обычая в древней христианской Церкви можно судить по словам блаженного Иеронима (в «Жизни Павла» – т. е. в творении блаженного Иеронима – «Жизнь святого Павла пустынника». – Ред.), который убеждает богатых своего времени не тратить богатства на погребальные одежды и не оставлять древнего и священного обычая облачать умерших в простые белые одежды. Святой Златоуст, объясняя значение белых погребальных одежд, называл их одеждами нетления и бессмертия.

Мы имеем самое осязательное (прямое) свидетельство о всеобщности этого обычая в древней Церкви: в Риме и в других местах находили тела древних христиан в белых одеждах. Эти белые одежды состояли, во-первых, из рубашки, которую древние называли плащаницей (греч. «синдоний»). Рубашка завязывалась подвязками, как обычно пеленают младенцев. Затем – головная повязка, называемая убрусом (греч. «сударем»), которая, хотя и называлась «головной», но покрывала не только лицо, но и всю верхнюю часть тела до ног.

В руки как архиерею, так и священнику, дается (вкладывается) Евангелие в знак того, что они возвещали людям учение Евангелия. Кроме Евангелия, в руки архиерея и священника обычно влагается также и Крест – символ спасения живых и мертвых. В руки монаху и мирянину влагают икону Спасителя в знак того, что они веровали во Христа и предали Ему душу, что они в жизни предзрели (как бы видели) Господа перед собой и теперь переходят к блаженному лицезрению Его (лицом к лицу) со святыми.

Когда наступит время полагать усопшего во гроб, тогда священник кропит святой водой тело умершего и ковчег (гроб) его извне и изнутри и абие (тотчас) влагает е (тело) в нем2.

На чело умершего возлагается венчик (бумажный). Умерший христианин (символически) украшается венцом, как человек, боровшийся и с честью оставивший поле подвига3, как воин, одержавший победу. На венчике находится изображение Господа Иисуса Христа, Пречистой Богоматери, святого Иоанна Предтечи (и Ангелов) со словами «Трисвятого» («Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертный, помилуй нас»). Этим указывается на то, что человек, окончивший свое земное течение, надеется за свои подвиги получить венец (2 Тим. 4, 7-8) ...по милосердию Триединого Бога и по ходатайству Божией Матери и Предтечи.

Когда появились венчики, возлагаемые на чело умершего в таком виде, то есть с изображением Господа Иисуса Христа, Божией Матери и святого Предтечи и с текстом Трисвятого, исторически определить трудно ввиду недостатка свидетельств. В Требнике, употребляемом в настоящее время, и в Требнике митрополита Петра Могилы нет ни одного намека на обряд увенчивать умершего. Вероятно, этот обычай соблюдался из рода в род и был настолько всеобщим в Церкви, что не требовал положительных узаконений и правил, оставшись, таким образом, незамеченным в истории (в исторических церковных книгах), ввиду его всеобщности и обычности.

Тело умершего покрывается священным покровом в знак того, что он, как верующий и освященный Таинствами, находится под покровом Христовым.

Над умершим архиереем и священником читается Евангелие, по словам (святого) Симеона, митрополита Солунского, в умилостивление Бога. «Ибо, – говорит он, – какая другая может быть жертва Богу в умилостивление о предлежащем (т. е. об умершем), как не сия, то есть благовествование о Воплощении Бога, Его учении, Таинствах, даровании оставления согрешений, спасительных Страданиях за нас, животворной Его смерти и Воскресении»4. Евангельское слово выше всякого «чинопоследования», и его прилично (следует) читать над освященными (т. е. посвященными во епископа и пресвитера)5.

Над умершим мирянином и монахом (а также и диаконом. – Ред.) читается Псалтирь. Это чтение утешает сетующих об усопшем и располагает их к молитве о нем Богу. Так как чтение Псалтири по умершему назначается

1 В последовании Крещения, в «Чине, как во осмый (на восьмой) день приносят младенца в церковь, во еже омыти его» (после совершения Таинства Миропомазания. – Ред.), пелены, которые разрешает (от которых освобождает) при этом священник, названы по-гречески «саваном».
2 Требник. Указ о провождении усопших на Святую Пасху и во всю Светлую неделю (седмицу) бываемый.
3 Святого Иоанна Златоуста, Беседа 4-я на Послание апостола Павла к евреям.
4 Новая скрижаль, часть 6-я, гл. 22, § 2.
5 (Святого) Симеона, митрополита Солунского, «Разговор о священнодействиях», § 326.

В древней христианской Церкви над гробом христианина пелись псалмы всё время, пока умерший оставался непогребенным. Трогательное зрелище представляет нам святой Григорий, епископ Нисский, описывая то, как при гробе сестры его, святой Макрины, всю ночь пелись псалмы и как эта торжественность напоминала те катакомбы, в которых собирались первые христиане для совершения молитв над гробами мучеников1.

Иногда, впрочем, и в древности, как и в наше время, чтецы читали Псалтирь над умершим, что можно видеть из слов святого Златоуста: «Для чего, спрашиваю я тебя, призываешь ты пресвитеров и поющих псалмы? Не для того ли, чтобы они и тебе доставили утешение и почтили мертвого?»2.

Не без причины и не без цели Церковь с древних времен определила читать над гробом умершего Книгу Псалмов, а не другую Книгу Священного Писания. Православный христианин должен с радостью провожать брата своего (или сестру свою) от земли странствия, кровавых подвигов и трудов в блаженную Страну Вечности и петь торжественный псалом и гимн Богу, освободившему усопшего от уз мира. С другой стороны, смерть наших ближних возбуждает в нас столько разнообразных чувств и мыслей! Что же лучше всего петь нам над гробом наших ближних, как не Псалтирь, которая отображает все многообразные движения души нашей, так живо сочувствует и нашей радости, и нашей скорби, столь много приносит утешения и ободрения скорбящему сердцу?3. Наконец, Книга Псалмов такова, что всякий молящийся и читающий ее может произносить ее слова как свои собственные, чего нельзя сказать ни о какой другой книге4. Поэтому, слыша над гробом христианина голос чтеца, думаешь о том, что молитва богодухновенного пророка и царя Давида как бы произносится запечатленными (закрытыми) устами самого умершего: он как бы сам из гроба умоляет милосердие Божие о своем помиловании.

Панихида

По учению Православной Церкви, душа человека проходит страшные мытарства в то время, когда тело его лежит бездыханным и мертвым и, без сомнения, в это время душа усопшего имеет великую нужду в помощи Святой Церкви. Чтобы облегчить душе переход в другую жизнь, над гробом православного христианина, тотчас по смерти его, начинаются молитвы о упокоении его души, или поются панихиды.

Начало панихид [или с греческого – всенощных (бдений)] восходит к первоначальным временам христианства. Гонимые иудеями и язычниками, христиане могли молиться и совершать Бескровную Жертву без помех и тревог только ночью и в самых уединенных местах. Только ночью они могли убирать и провожать в вечный покой тела святых мучеников.

Это делалось так. Истерзанное, обезображенное тело страдальца за Христа тайно, с большими предосторожностями, а иногда, с величайшей опасностью для самих себя, они уносили в далекую пещеру или в уединенный, безопасный дом. Здесь в продолжение всей ночи они пели над мучеником псалмы, потом совершали благоговейное целование останков и к утру предавали их земле.

Впоследствии точно так же провожали в вечный покой и тех, кто хотя и не страдал за Христа, но всю жизнь посвящал служению Ему, как, например, проводил в вечный покой святой Григорий Нисский свою сестру святую Макрину (память ее 19 июня). Такое всенощное псалмопение над почившим и называлось панихидой, то есть всенощным (бдением). Отсюда молитвы и псалмопения над почившим или в память его и получили название панихиды.

Панихида начинается псалмом 90-м: «Живый в помощи Вышняго...». В этом псалме изображается мирная бестревожная жизнь человека, живущего под покровом Всевышнего, – столь мирная и бестревожная, что его не могут возмутить (смутить) не только никакие страшные для других явления здешней жизни, но даже и переход из этой жизни в другую, столь ужасный (почти) для всех. Ничего не убоится

1 Святой Григорий Нисский. Жизнь святой Макрины. Том 2-й, с. 200.
2 Святого Иоанна Златоуста, Беседа 29-я об усопших.
3 см. святого Григория Нисского, Слово на день Вознесения Господня, и блаженного Августина, предисловие к Толкованию на псалмы.
4 Святого Афанасия Великого, Послание к Маркеллину о толковании псалмов.

1 Новая скрижаль, гл. 20-я, § 4.
2 Святого Германа Патриарха, Тайнозрение вещей церковных.
3 Требник. Последование погребения мирских человек.
4 Святого Иоанна Златоуста, Беседа 4-я на Послание апостола Павла к евреям.
5 Блаженного Феодорита, Церковная история, книга 5, глава 36.
6 Деяния Большого Московского Собора, бывшего в 1667 году, гл. 2, пункт 33.

1 История Церкви, книга 3-я, глава 10.
2 Разговор о священнодействиях, § 329.
3 Новая скрижаль, ч. 4-я, гл. 20, § 9.
4 Этот погребальный канон есть плач святого Феофана Начертанного (исповедника и творца канонов, епископа Никейского. – Ред.) о любезном брате своем святом Феодоре. Феофан жил при иконоборствующих государях, от которых он претерпел много бедствий вместе с братом своим Феодором. Один из царей-иконоборцев приказал начертать ножом на челе двух святых братьев, ревностных иконопочитателей, позорные стихи, отчего Феофан и Феодор получили название «Начертанных». Феодор (+ок. 840 г.; память 27 декабря/9 января.-Ред.) раньше Феофана (+ок. 850 г.; память 11/24 октября. – Ред.) оставил землю и переселился на Небо. Растроганное сердце оставшегося на земле брата излило свою скорбь в трогательном каноне, которым Святая Церковь напутствует и ныне всякого православного христианина в Страну Вечности.

1 Стихирами «самогласными» называются такие стихиры, которые в отношении размера и тона пения (и содержания) написаны не по подобию других песней; а глас, на который поются «самогласны», назначен им (по Октоиху) для пения самогласнов сообразно с содержанием их и независимо ни от каких других песней, которые были бы образцом для них по содержанию или по размеру. «Самогласными» в основном бывают стихиры на «Господи, воззвах» и «на стиховне».
2 Расскажем здесь вкратце историю происхождения этих чудных стихир, принадлежащих перу знаменитого церковного песнописца препободного Иоанна Дамаскина. Иоанн Дамаскин родился в VII веке по Рождестве Христовом в городе Дамаске. Воспитан он был ученым иноком Космой Святоградцем (родом он был из Италии. – Ред.). Еще в молодости Иоанн, после смерти отца, назначен был правителем Дамаска, но, востав на защиту святых икон, тогда гонимых, он был оклеветан перед князем Сарацинским, которому принадлежала Дамасская область, лишен должности и наказан жестоко: ему была отрублена правая рука. Пресвятая Богородица в сонном видении приказала ему приставить на место отрубленную руку. Он исполнил это приказание, и рука сделалась целой, как и прежде. Вскоре клевета обнаружилась, и князь хотел возвратить Иоанна на прежнюю должность. Но Иоанн от всего отказался, раздал всё, что имел, нищим и удалился в Лавру преподобного Саввы Освященного, чтобы сделаться подвижником. Здесь его имя, как ученейшего и замечательнейшего мужа, было хорошо известно; и потому сначала никто не решался принять его к себе на послушание. Наконец, один старец принял Иоанна, но с условием, чтобы он оставил самое любимое занятие, которому он был всецело предан, – сочинять священные песни. Иоанн долго и беспрекословно исполнял это требование. Но вот случилось так, что у одного подвижника умер брат и он приходил в отчаяние от этой утраты. Иоанн утешал его; но тот сказал, что есть одно средство утешить его, – если Иоанн напишет надгробный плач по умершем. После долгих колебаний Иоанн написал чудно-трогательные песни, которые и доныне поются над умершими: «Кая житейская сладость пребывает печали непричастна?..». За нарушение обета старец прогнал от себя Иоанна. Долго Иоанн умолял старца простить его и вновь принять к себе. Наконец, старец предложил самое унизительное условие: убрать все нечистоты в обители, думая, что Иоанн никак не решится на это и оставит его. Но Иоанн беспрекословно и безропотно всё выполнил. Изумленный и пораженный старец принял его к себе со всей любовью и уже сам назначил ему дело на всю жизнь – сочинять священные песни.

Какая сладость в жизни сей
Земной печали непричастна?
Чьи ожиданья не напрасны?
И где счастливый меж людей?
Всё то превратно, всё ничтожно,
Что мы с трудом приобрели.
Какая слава на земли
Стоит тверда и непреложна?
Всё – пепел, призрак, тень и дым;
Исчезнет всё, как вихорь пыльный;
И перед смертью мы стоим
И безоружны, и бессильны:
Рука могущего слаба,
Ничтожны царские веленья...
Прими усопшего раба,
Господь, в блаженные селенья!

* * *
Как грозный витязь, смерть нашла
Меня, как хищник, низложила,
Свой зев разинула могила
И всё житейское взяла.
Спасайтесь, сродники и чада! –
Из гроба к вам взываю я, –
Спасайтесь, братья и друзья,
Да не узрите пламень ада!
Вся жизнь есть царство суеты,
И, дуновенье смерти чуя,
Мы увядаем, как цветы.
Почто же мы мятемся всуе?
Престолы наши суть гроба,
Чертоги наши – разрушенье...
Прими усопшего раба,
Господь, в блаженные селенья!

* * *
Средь груды тлеющих костей
Кто царь? Кто раб? Судья иль воин?
Кто Царства Божия достоин?
И кто – отверженный злодей?
О, братья! Где сребро и злато?
Где сонмы многие рабов?
Среди неведомых гробов
Кто есть убогий, кто богатый?
Всё – пепел, дым, и пыль, и прах,
Всё призрак, тень и привиденье.
Лишь у тебя на Небесах,
Господь, и пристань, и спасенье!
Исчезнет всё, что было плоть,
Величье наше будет тленье...
Прими усопшего, Господь,
В Твои блаженные селенья!

* * *
И Ты, Предстательница всем!
И Ты, Заступница скорбящим!
К Тебе о брате здесь лежащем,
К Тебе, Святая, вопием:
Моли Божественного Сына,
Его, Пречистая, моли,
Дабы усопший из земли
Оставил здесь свои кручины!
Всё – пепел, прах, и дым, и тень!
О, други, призраку не верьте!
Когда дохнет в нежданный день
Дыханье тлительное смерти,
Мы все поляжем, как хлеба,
Серпом подрезанные в нивах...
Прими усопшего раба,
Господь, в селениях счастливых!

* * *
Иду в незнаемый я путь,
Иду меж страха и надежды.
Мой взор угас, остыла грудь,
Не внемлет слух, сомкнуты вежды.
Лежу безгласен, недвижим,
Не слышу братского рыданья,
И от кадила синий дым
Не мне струит благоуханье.
Но вечным сном пока я сплю,
Моя любовь не умирает, –
И ею, братья, вас молю,
Да каждый к Господу взывает:
Господь! В тот день, когда труба
Вострубит мира преставленье, –
Прими усопшего раба
В Твои блаженные селенья¹.

После горького плача новозаветного Иеремии (т. е. святого Иоанна Дамаскина) о разрушении величественного Иерусалима – человека, слышится сладчайший голос Господа Иисуса Христа, возвещающего о разных видах блаженств, уготованных христианину в Будущей жизни. После мрачной картины земной жизни человеческой резкой противоположностью ей пред-

1 Из поэмы графа А.Толстого (+1875) «Преподобный Иоанн Дамаскин».

Следует затем чтение Апостола и Евангелия – оно возвещает нам о будущем Воскресении мертвых.

Чтобы не оставить в страждущем сердце места для печали и ни одного облака сомнения, могущего возникнуть в душе при виде разрушения прекраснейшего из творений Божиих, святой апостол Павел возвышает свой утешительный глас, переносит мысль нашу за пределы гроба и раскрывает перед нами дивные тайны будущего славного преображения тела человеческого.

Заупокойный Апостол – зачало 270 Первого послания к солунянам¹, глава 4, стихи 13-17. (Приводятся автором по русской Библии. – Ред.)

«Братие, не хочу же оставить вас в неведении об умерших, дабы вы не скорбели, как прочие, не имеющие надежды. Ибо, если мы веруем, что Иисус умер и воскрес, то и умерших в Иисусе Бог приведет с Ним. Ибо сие говорим вам словом Господним, что мы, живущие, оставшиеся до пришествия Господня, не предупредим умерших; потому что Сам Господь при возвещении, при гласе Архангела и трубе Божией, сойдет с Неба, и мертвые во Христе воскреснут прежде; потом мы, оставшиеся в живых, вместе с ними восхищены будем на облаках, в сретение Господу на воздухе, и так всегда с Господом будем».

Наконец, Сам Господь Иисус Христос устами священника утешает и обнадеживает нас, как Верный Друг, как Милосердный и Сострадательный Благодетель, осушающий наши слезы и проливающий отраду и радость в сердце, истерзанное горем и печалью.

Заупокойное Евангелие – от Иоанна, зачало 16, глава 5, стихи 25-30. (Приводятся по русской Библии. – Ред.).

«[Сказал Господь пришедшим к Нему (уверовавшим в Него) иудеям:] Истинно, истинно говорю вам: наступает время и настало уже, когда мертвые услышат глас Сына Божия и, услышавши, оживут. Ибо, как Отец имеет жизнь в Самом Себе, так и Сыну дал иметь жизнь в Самом Себе, и дал Ему власть производить и суд, потому что Он есть Сын Человеческий. Не дивитесь сему: ибо наступает время, в которое все, находящиеся в гробах, услышат глас Сына Божия, и изыдут творившие добро в Воскресение жизни, а делавшие зло – в Воскресение осуждения. Я ничего не могу творить Сам от Себя. Как слышу, так и сужу, и суд Мой праведен, ибо не ищу Моей воли, но воли пославшего Меня Отца».

После чтения Евангелия возглашается ектения о упокоении: «Помилуй нас, Боже...» После ектении священник произносит вслух не только возглас: «Яко Ты еси Воскресение и Живот...», но и всю молитву: «Боже духов...», предшествующую этому возгласу.

В Требнике сказано: «И по исполнении сего (ектении) глаголет первый от священников, или архиерей прилучився, молитву: «Боже духов...» велегласно, пришед близ умершаго. Такожде и настоящий священницы вси. Ведомо же буди, яко глаголему коемуждо прошению от диакона, во елико глаголется прошение от него, глаголет вышереченную молитву кийждо священник, по чину своему, тайно, близ умершаго, и возглашает: «Яко Ты еси Воскресение и Живот...» Ныне же от перваго священника или архиереа глаголется велегласно молитва: «Боже духов...» якоже выше речеся. По возгласе же бывает целование». (Последование погребения мирских человек.)

Последнее целование, или прощание с умершим, совершается при пении трогательных стихир, которые в состоянии потрясти самую нечувствительную душу. Но Церковь прощальными песнопениями хочет только сильнее и живее запечатлеть в сердцах живущих памятование о страшном дне смерти, а не возбудить в нас безотрадную скорбь. С другой стороны, снисходя к немощи нашей природы, она дает возможность страждущему сердцу излить скорбь свою и заплатить дань природе.

Вот некоторые из этих прощальных стихир (приводятся автором на русском языке. – Ред.).

«Братия! Приидите – отдадим последнее целование умершему, благодаря Бога. Вот он оставил родных своих и спешит в могилу. Теперь у него уже нет забот о суете земной и о требованиях плоти многострастной. Где теперь родные и друзья? Вот – разлучаемся... О, помолимся Господу, чтобы Он упокоил его».

«О, какая разлука, братия! Какая невыносимая скорбь, какая горечь слез в настоящие минуты! Вот, придите – еще раз целуйте того, который так мало был среди нас. Затем засыплет его могильный песок, закроет надгробный камень и он, разлучившись со всеми родными и друзьями, в гробовой тьме соединится со всеми другими мертвецами. О, помолимся Господу, чтобы Он упокоил его».

«Теперь обличается обольстительное торжество суеты жизненной. Вот, дух оставил свою телесную храмину, и что же с ней стало? Почерневшее брение, пустой сосуд, безгласный, неподвижный, бесчувственный, мертвый. Прово-

1 В русской Библии – к фессалоникийцам. – Ред.

«Какова наша жизнь? Поистине – (скороувядающий) цвет, дым, утренняя роса. Подойдем ко гробу и всмотримся пристально: где же стройность тела? Где жизненные силы? Где красота глаз и лица? Всё завяло, как трава, всё разрушено. Приидем ко Христу и припадем к Нему с рыданиями».

«Видя перед собой умершего, представим себе всё, что будет с нами в последние минуты жизни. Вот, он исчез с земли, как дым, отцвёл, как полевой цветок; посечен, как трава; затем, покрытый гробной пеленой, засыплется землей. Оставляя его навсегда скрывшимся от нас, будем молиться Христу, чтобы Он дал ему вечное упокоение».

«О, поистине всё – суета и пустота; всё, что обольщало в жизни, обращается в ничтожество. Все мы исчезнем, все умрем: цари и сильные земли; судьи и притеснители, богатые и нищие, всё, что только называется человеком. И вот они, красовавшиеся жизнью, одинаково все ввергаются в могилу. Будем молиться, чтобы Господь упокоил всех».

«Все телесные органы теперь ни к чему; так легко прежде приводимые в движение, они сделались теперь неподвижными, ничего нечувствующими, мертвыми: очи закрылись, ноги и руки, как скованные, слух закрылся, на язык наложена печать молчания, и всё уже – достояние могильного тления. О, поистине всё – суета человеческая».

А вот и сам умерший словами церковной песни взывает к оставшимся живым:

«Братия, друзья и знакомые! Видя, как я лежу безмолвный и бездыханный, плачьте обо мне. Давно ли я беседовал с вами? И вот, как скоро настиг меня смертный час. О, все вы, кто любил меня! Подойдите, отдайте мне последнее целование; больше мне уже не быть и не беседовать с вами, потому что я отхожу к Судии, у Которого нет лицеприятия, перед Которым предстоят наравне раб и господин, царь и воин, богатый и нищий, – все равны и каждый за свои дела будет или прославлен, или посрамлен. Но прошу всех и умоляю: непрестанно молитесь обо мне Христу Богу, чтобы я не был за свои грехи ввержен в место мучения, но чтобы Он вселил меня туда, где Свет Жизни». Вслед за пением стихир совершаются молитвословия, составляющие литию об усопших, после которой бывает отпуст:

«Воскресый из мертвых, Христос Истинный Бог наш, молитвами Пречистыя Своея Матере, святых славных и всехвальных апостол, преподобных и богоносных отец наших и всех святых, душу от нас преставльшагося раба Своего (или – рабы Своея. – Ред.) (имярек), в селениих праведных учинит, в недрех Авраама упокоит и с праведными сопричтет, и нас помилует, яко Благ и Человеколюбец. Аминь»¹.

Диакон молит Господа, чтобы Он во блаженном успении подал вечный покой усопшему рабу и сотворил ему вечную память. Архиерей или иерей сам произносит трижды: «Вечная твоя память, достоблаженне и прис-нопамятне брате наш (или – достоблаженная и приснопамятная сестра наша. – Ред.)».

Затем певцы поют трижды – «Вечная память».

Святой Симеон Солунский говорит: это возглашение означает, что отшедшие сочетались со святыми и удостоены наследия их².

Разрешительная молитва

После возглашения усопшему вечной памяти «архиерей, аще приключится тамо быти, или иерей чтет молитву прощальную велегласно»³.

«Господь Иисус Христос, Бог наш, Иже Божественныя заповеди святым Своим учеником и апостолом давый, во еже вязати (здесь: не прощать) и решити (и прощать) падших грехи, и от оных паки (от них вновь, опять) мы приемше вины (причину, повод) тоежде (то же) творити: да простит тебе, чадо духовное, аще что соделал еси в нынешнем веце, вольное или невольное, ныне и присно, и во веки веков. Аминь».

Ныне вместо краткой прощальной молитвы обычно читается другая, пространная, печатаемая особо (на отдельном листе), она называется «разрешительной молитвой»⁴. Вот эта молитва:

«Господь наш Иисус Христос Божественною Своею благодатию, даром же и властию, данною святым Его учеником и апостолом, во еже вязати и решити грехи человеков, рек им: приимите Духа Святаго; ихже отпустите грехи, отпустятся им; ихже удержите, удержатся; и елика аще свяжете и разрешите на земли, будут связана и разрешена и на Небеси. От

1 В настоящее время имеет место практика начинать данный отпуст следующими словами: «Живыми и мертвыми обладаяй», и далее – «Воскресый из мертвых...» – Ред.
2 Разговор о священнодействиях, § 533.
3 Требник. Последование погребения мирских человек.
4 Начиная с 1950-х гг. в изданиях Московской Патриархии (также отдельным листом) эта молитва называется «разрешательной». – Ред.

Разрешительная молитва обычно читается священником и дается в правую руку усопшему не после отпуста отпевания, но во время отпевания, после чтения Евангелия и самой молитвы. Чтение ее сопровождается (по крайней мере, должно сопровождаться) тремя земными поклонами всех молящихся.

Если ныне разрешительная молитва читается над всеми умирающими в покаянии, то это, с одной стороны, потому, что всякий православный христианин имеет в ней нужду, а с другой стороны, дабы этого благодеяния (как замечает блаженный Августин о молитве за умерших) не был лишен никто из тех, к кому оно может относиться. Ибо лучше преподать его и тем, которым оно ни пользует, ни вредит, нежели отнять у тех, коим оно полезно.

Обычай нашей Православной Церкви давать разрешительную молитву в руки умершему, получил начало при святом Феодосии Печерском. В княжение Ярослава I пришел в Русскую землю из земли Варяжской некто Симон. Впоследствии он принял православную веру и отличался благочестием и особой любовью к святому Феодосию.

Однажды Симон просил святого Феодосия молиться о нем и о сыне его Георгии. Преподобный отвечал благочестивому Симону, что молится не только о нем, но и обо всех, любящих обитель Печерскую. Но Симон не переставал просить святого Феодосия о том, чтобы он молился о нем и о сыне его Георгии, говоря святому Феодосию: «Отче! Не изыду тощь (здесь: без ответа) от тебе, аще написанием не известиши ми».

Тогда преподобный Феодосии написал Симону разрешительную молитву такого содержания:

«Во имя Отца и Сына и Святаго Духа, молитвами Пресвятыя Владычицы нашея Богородицы и Приснодевы Марии, и святых сил Безплотных... да будеши прощен в сем веце и будущем, егда приидет Праведный Судия судити живым и мертвым». «Юже молитву, – замечается в Патерике Печерском, – оттоле начаша влагати умершим в руце, якоже первый Симон вложити себе повеле»¹.

Из Лавры Печерской обычай давать разрешительную молитву умершим легко мог распространиться по всей земле Русской, если вспомним, что монастырь Печерский пользовался большим авторитетом в Русской земле и в Церкви. Из смиренных келлий Киево-Печерской обители выходили святители Русской Церкви, переносившие в свои епархии священные обычаи своей духовной воспитательницы.

Нельзя не упомянуть здесь об одном чрезвычайном случае, очень много содействовавшем распространению и утверждению обычая давать разрешительную молитву в руки умершему. Случай этот был следующий.

Когда отпевали святого благоверного князя Александра Невского и уже приблизилось время вкладывать в его руки разрешительную молитву, тогда умерший, как говорит летопись, сам простер свою руку для принятия ее². Такое необыкновенное событие не могло не произвести сильного впечатления на всех, кто или сам был очевидцем чуда, или слышал о нем от других.

Примечание. Над костями, вырытыми из могилы и затем снова погребенными, не повторяется чин отпевания. Чин отпевания умерших приспособлен ко времени недавно наступившей смерти³. В молитвословиях чина погребения родственники и знаемые приглашаются для отдания последнего целования тому, кто вчерашний день беседовал с нами и находился еще среди живых и кто потому просит молитв родных своих и знаемых. При погребении вырытого из могилы тела обычно совершается лишь панихида. Если же иногда совершался дважды чин погребения над одним и тем же лицом, то это бывало над умершим, но еще не преданным земле, и притом в особых обстоятельствах. Так, например, святитель Ростовский Димитрий скончался в Ростове 28 октября 1709 года и был отпет на третий день, но тело

1 Печерский патерик, с. 68-78.
2 Софийский временник. Т. 1, с. 273.
3 Обычно отпевание совершается на третий день после смерти. – Ред.

Погребение

По окончании отпевания, «вземше мощи, отходим ко гробу (т. е. к могиле), последующим всем людем, предыдущим же священником и поющим: «Святый Боже», «Пресвятая Троице», «Отче наш» и прочая»¹.

В могилу усопшего обычно опускают лицом к востоку (то есть ногами на восток, а головой на запад: здесь «лицом к востоку» подразумевается, что если лежащего во гробе поставить на ноги, то он как раз и будет лицом на восток – А. В.), с той же мыслью, с какой мы и молимся на восток, – в ожидании наступления Утра вечности, или Второго пришествия Христова, и в знак того, что умерший идет от запада жизни к Востоку вечности. При опускании тела умершего в могилу совершается лития об усопшем.

По окончании ее архиерей или священник, взем персть (землю) лопатою крестовидно мещет (бросает, сыплет) землю поверху мощей (здесь: гроба), говоря: «Господня земля и исполнение ея, вселенная и вси живущии на ней»². Таким образом мещут персть, предают земле усопшего, в знак покорности Божественному определению: «Земля еси – и в землю отыдеши» (Быт. 3,9)³.

Кроме земли, метаемой (бросаемой) на гроб, «священник, – как сказано в Требнике, «наливает верху мощей елей от кандила или сыплет пепел от кадильницы». То есть, если над человеком при жизни его было совершено Таинство Елеосвящения, то по его кончине (до опускания тела в могилу. – Ред.) возливают крестообразно на тело его оставшийся от помазания освященный елей с вином⁴. Это помазание есть знамение Христово и печать того, что отшедшие во Христе подвизались за (во имя, ради) Христа во освящение телес своих и благочестно жительствовали здесь; равно как это есть и знак чести для самих подвижников, по образу Христа⁵. При возливании елея на усопшего монаха произносится тропарь: «Образом Креста Твоего, Человеколюбче, смерть умертвися...». Иногда вместо возливания елея посыпается пепел из кадильницы. Пепел знаменует то же, что невозжженный елей, – угасшую жизнь на земле, но жизнь, благоугодную Богу, как фимиам кадильный.

В первые три века христианства не было каких-либо определенных мест для погребения умерших. Так, святой апостол Петр был погребен при Триумфальной дороге около Тибра (по изданию «Житий святых» святителя Ростовского Димитрия – на Ватиканском холме. – Ред.), а святой апостол Павел – при дороге Остиенской (Остийской) близ Рима. Обычай погребать умерших вне города был всеобщим в первые три века христианства не только у христиан, но и у иудеев, и у язычников. Уже с IV века начали совершать погребение некоторых христиан не только при храмах, но и в самих храмах. Так, святой равноапостольный Константин Великий и его дети были погребены в храме Святых Апостолов. Церковный историк Евсевий, епископ Кесарийский (III-IV вв.), повествует о святом Константине Великом, который повелел устроить в храме Святых Мучеников 12 мест для погребения умерших.

Впрочем, честь быть погребенным при храме, а тем более в храме, и с IV века предоставлялась не всем, а только некоторым из христиан, как-то: государям, епископам, клиру и мирянам примерной христианской жизни; прочие даже и в VI веке бывали погребены в открытом поле, вне города. С VI века позволено было и мирян погребать в городах при храмах, но не в самих храмах. С IX века мы уже не встречаем запрещений ни со стороны светской, ни со стороны духовной власти совершать погребение мирян в самих храмах.

У нас главными местами погребения умерших служат в настоящее время отдельно устраиваемые кладбища – эти нивы Божии, на которых сеется в тлении то, что имеет востать в нетлении; сеется в уничижении то, что имеет востать в славе; сеется в немощи то, что имеет востать в силе; сеется тело душевное, а востанет тело духовное (1 Кор. 15, 42-44).

1 Требник. Последование погребения мирских человек.
2 Некоторые священники берут землю с лопаты рукой (перстами) и затем рукою же «мещут» землю «поверху мощей». – Ред.
3 В настоящее время предание земле тела усопшего архиерей или священник совершают в храме в конце отпевания – и до окончательного закрывания гроба крышкой или – уже у самой могилы. – Ред.
4 Об употреблении освященного елея, которым помазывался больной, в древних Требниках, в чине «освящения маслу», говорится следующее: «Аще ли случится болящаго ради святити масло, то святити новое масло не освященное, и, освятив, аще умрет боляй, то оставшим маслом полити умершаго. Аще ли оздравиет боляй, то священное масло сжещи на паникадиле или в кадиле. Буди же ведомо, яко и всякаго усопшаго, иноки же и миряны, в погребении поливати крестообразно святым сим маслом, по писанию святаго Дионисия Ареопагита» (Требник, изданный в Москве в 7133/1625 году, с. 4, л. 394. В стар. иноч. Требн. Патриарха Филарета, л. 125. См. Истина святой Соловецкой обители, Преосвященного Игнатия. СПб., 1844, с. 47).
5 Святого Дионисия Ареопагита, Церковная иерархия, гл. 7. Святого Симеона Солунского, О священнодействиях, § 333. Новая скрижаль, ч. 4-я, гл. 20, § 17.

«Не знаем, братие, куда ваши мысли склоняются от сей плащаницы, а наши – к нашему собственному гробу. И наша жизнь, думается нам, так пройдет, как прошла теперь Четыредесятница; и для каждого из нас наступит потом Великий Пяток смерти, а за сим Великая Суббота успокоения в недрах земли, – Великая по самому продолжению ее для нас. Господь снисшел во гроб токмо на три дня, а нам долго надобно будет оставаться под землею»¹.Тих сон и мирен, усопшие братья!
Ничто не смущает ваш вечный покой...
Земля приняла вас в родные объятая
И скрыла навеки от злобы людской!

* * *
Не страшны вам больше тревоги, волненья!
Вы прах отряхнули – и к жизни иной
На крыльях надежды, в обитель спасенья
К Творцу воспарили бессмертной душой.

* * *
Там ждет вас награда. Слеза покаянья
Вам вновь возвратила утраченный рай.
Мы верим: не вечны земные страданья,
И дольнему скажем: «Навеки прощай!».

Катакомбы – место погребения древних христиан

«Я – гражданин двух городов; имя мое – Леонид. Вот что я говорю своим друзьям: будьте веселы, пируйте, живите, потому что некогда вам придётся всё-таки умереть». Такова надпись на одном языческом надгробном камне в Малой Азии.

«Здесь покоится в мире Валерия, чтобы некогда воскреснуть во Христе». Вот эпитафия одной галльской христианки IV века.

Таков язык двух резко противоположных воззрений – языческого и христианского. Между тем, как для первого порог смерти представляет собой завершительный предел существования человека, последователи второго исповедуют: «Знаем, что когда земной наш дом, эта хижина, разрушится, мы имеем от Бога жилище на Небесах, дом нерукотворенный, вечный» (2 Кор. 5,1).

По надгробным языческим надписям, смерть – конец всего, или последний день существования; место погребения – дом смерти, или вечный дом; надгробный памятник – напоминание об исчезнувшем существовании, не говорящий более ничего другого.

«Для христианина смерть – первый день жизни, или день рождения»2, а гробница – место временного упокоения его земного праха до дня всеобщего Воскресения и Суда; почему древнехристианские кладбища и назывались усыпальницами, местом упокоения, а погребение полаганием, то есть только на время и как бы на сбережение.

Чтобы иметь более наглядное понятие о резкой противоположности языческого и христианского воззрений на жизнь и смерть, приведем несколько надгробных надписей языческих и христианских.

Языческие надгробные надписи:

«Хотя я нахожусь здесь, во гробе, но уже не существую более».

«Я не существовал до своего рождения, не существую и теперь».

«Человек, еще недавно живший вместе с нами, теперь перестал быть человеком, так что никаких следов не остается от него, – стоит только камень с его именем».

«Из ничего человек снова возвращается в ничто (de nil in nil), мрачный день смерти вдруг уничтожает цветущую жизнь и от человека остается лишь одно пустое имя».

«Где нет бытия, там не может быть и страдания» – так утешает себя один овдовевший супруг.

«Она была дочерью смертного и потому должна была умереть» – с такими словами обращается к себе другой – муж, лишившийся жены.

Холодное и бессильное утешение, за которым скрывается мрачное и безотрадное отчаяние!

Светлой надеждой и утешением овеяны христианские надгробные надписи:

«Душа возвращена Христу».

«Ты будешь жить в Боге».

«Мир духу твоему».

«Почивай в мире».

«Ты жив. Врата Небесные отверзлись для тебя. Ты живешь в мире».

Перенесемся или, лучше сказать, спустимся в одно из знаменитейших древнехристианских кладбищ.

Опоясывая город Рим полукругом, будто подкопами, на огромном расстоянии простираются подземные ходы, галереи и комнаты, известные под названием катакомб, или подземного Рима. Вокруг всего Рима в первое время его суще-

1 Из слова в Великую Субботу Иннокентия, архиепископа Херсонского и Таврического.
2 Вот почему в христианских надписях и мученических актах иногда вместо слов «умер тогда-то» говорилось «родился», а диптихи (поминания, синодики), в которые заносились имена умерших для поминовения, назывались не «Книгой мертвых или усопших», а «Книгой живых».

Эти катакомбы занимают в Риме, или, вернее, под Римом, такое огромное пространство, что если вытянуть их в прямую линию, то эта линия оказалась бы длиной в 1360 верст¹. В них похоронены 74 000 мучеников.

Римские катакомбы производят разное впечатление на тех, кто их посещает. Для человека холодного, ищущего только приятного впечатления, катакомбы – не более, как темные, сырые, однообразные коридоры, бесчисленное множество раз пересеченные подземными четырехугольными и круглыми комнатами, если словом «комната» можно назвать небольшое, вырытое под землей, не имеющее ни окон, ни дверей, помещение, к которому примыкают несколько коридоров. В этих коридорах легко запутаться и очень опасно хотя бы на шаг отойти от проводника; один коридор похож на другой, одна комната – на другую. В стенах коридоров христиане погребали своих покойников, в комнатах устраивали алтари и служили Божественную литургию, панихиды и все церковные службы. Позднее, когда начались гонения, христиане спасались в катакомбах от жестоких преследований и хоронили там своих мучеников, умерщвленных за веру по повелению римских императоров или растерзанных в цирках хищными зверями.

«Человек холодный, сойдя под эти сырые и душные своды, увидит в них только сырые и душные своды. Человек мыслящий, чувствующий и понимающий, увидит и испытает нечто другое. Эти тёмные коридоры, эти узкие комнаты расскажут ему великую и чудную повесть о горсти людей, которые любили и верили, которые умирали за то, во что верили и за то, что любили, которые отдавали состояние, привязанности, семейство, жизнь свою и жизнь своих близких за свою веру, – и умирали геройски, умирали, благословляя Бога, молясь за врагов. Эта горсть людей, скрывавшаяся в катакомбах, предназначена была произвести в мире великий переворот, уничтожить язычество, совершенно изменить все понятия и даже пересоздать основания общества. Сила первых христиан заключалась в их крепкой вере и пламенной любви, а с любовью и верой человеку всё возможно»².

Вот один трогательный эпизод из времен гонений. Однажды по Аврелиевой дороге стража вела на казнь Артемия, Кандиду, жену его, и молодую дочь их Павлину. На дороге вдруг показалась толпа христиан, во главе которой шел священник Маркелл. Стража испугалась и убежала. Молодые христиане бросились за воинами и стали их уговаривать и увещевать. Между тем, пока они толковали с воинами, священник увел приговоренных к смерти в подземную церковь, отслужил Божественную литургию и причастил их Святых Христовых Таин. Выйдя оттуда, он подошел к воинам и сказал им: «Мы могли бы убить вас, но не желаем сделать вам ни малейшего зла. Мы могли избавить наших братьев, осужденных на смерть, но не сделаем этого. Исполняйте, если смеете, приговор нечестивый!». Воины смутились, однако не решились ослушаться данного им приказания и поспешили убить христиан. Тела их были взяты и похоронены в катакомбах.

Часто христиане с опасностью для жизни уносили тела своих мучеников. Обычно они делали это ночью и вывозили их в крытых повозках из ворот Рима, потом опускали в свои подземные кладбища и хоронили с большими почестями. В годовщину их кончины христиане собирались и праздновали память их торжественным богослужением. Всё это делалось тайно; в тайне хранили имена священников и клириков; в тайне хранили входы в катакомбы и расположение их.

Случалось, что убежище христиан раскрывали в дни гонений. Тогда гибель христиан становилась неизбежной. Так, например, (римский) император Нумериан (+284 – Ред.), узнав, что множество мужчин, женщин и детей нашли убежище в катакомбах близ дороги Саллара, велел заделать камнями и засыпать песком вход в подземелья, – и все христиане, скрывшиеся там, погибли. Иногда римские солдаты, отыскав вход, спускались в катакомбы и убивали всех, кого там находили. Оттуда же, из катакомб, шли на смерть мученики, часто добровольно отдававшиеся в руки своих гонителей.

Таковы катакомбы, служившие и местом погребения, и местом убежища, и местом общественной молитвы для древних христиан. Здесь встречаются возвышенно-красноречи-

1 1 верста = 1, 0668 км. – Ред.
2 Катакомбы. Повесть из первых времен христианства. Соч. Евгении Тур. СПб., 1878, с. 111.

«Диоген, могильщик, в мире положен в восьмой день октябрьских календ».

Могильщики, или гробокопатели, хоронившие мертвых, копавшие могилы и ставившие памятники с надписями, были членами церковного клира. Многие из них были знакомы с архитектурой и владели резцом и кистью. Образцы их произведений уцелели доныне. На многих могильных надгробиях были найдены портреты самих могильщиков, высеченные на камне. Один из таких портретов открыт на кладбище святого Каллиста. Могильщик изображен во весь рост. На нем надето платье, спускающееся до колен, на ногах – сандалии. С левого плеча ниспадает мохнатая ткань; на правом плече и около колен видно изображение креста. В правой руке – заступ, в левой – зажженный фонарь, висящий на небольшой цепочке. У ног лежат его инструменты. Над головой его находится надпись, приведенная нами выше. В языческом Риме не было в обычае упоминать на могильном камне о простом ремесле, но христиане не делали в этом отношении никаких различий: они все считали себя равными, братьями и всякое ремесло почтенным, лишь бы оно было честным. На надгробных памятниках они указывали имя и ремесло каждого почившего: консул и простой работник были равно почтенны в их глазах.

«В пятую календу ноября здесь был положен в мире Горгоний, друг всем и никому не враг».

«Здесь Гордиан из Галлии, усеченный мечом за веру со всем своим семейством, почивает в мире. Феофила, служанка, поставила памятник».

Итак, из всего семейства осталась в живых одна служанка, похоронившая господ своих и поспешившая поставить над ними камень с уцелевшей надписью и увековечившей как любовь ее к господам, так и мученическую кончину их.

«Клавдию, достойному, ревностному, и меня любившему».

Какое глубокое сердечное красноречие в немногих словах!

«Дионисию, невинному младенцу. Он почивает здесь между святыми. Вспомните и помолитесь об авторе и гравёре».

«Кукумий и Виктория заживо сделали себе сей камень». «Живи в Боге и во Христе!» Какая святая и возвышенная простота в надгробных надписях древних христиан! И как далеки от этой простоты наши многоречивые и широковещательные эпитафии, изобретаемые недостойными христианина и особенно неуместными в данном случае суетностью и тщеславием!

Отпевание и погребение младенцев

Над младенцами, умершими по Святом Крещении, совершается особое отпевание, как над непорочными, безгрешными: Святая Церковь не молится об оставлении грехов умерших, а только просит сподобить их Царствия Небесного, по неложному обещанию Христову. Хотя младенцы после Святого Крещения сами не сделали ничего, чем могли бы заслужить себе Небесное Царство, но они во Святом Крещении очистились от прародительского греха, соделались непорочными и... наследниками Царства Божия.

Отпевание по чину младенческому совершается над детьми, умершими до семилетнего возраста, с какового возраста дети уже исповедуются, как и взрослые.

Отпевание младенцев короче отпевания возрастных (взрослых) мирских человек и отличается следующими особенностями.

1) Не поется 17-я кафизма.

2) Не поются «тропари непорочны».

3) Поется канон с припевом: «Господи, упокой младенца». Для ознакомления с духом и сущностью этого канона приведем из него три тропаря (на русском языке. – Ред.):

«Не о младенцах будем плакать, будем лучше рыдать о самих себе, мы, постоянно грешащие, чтобы избавиться нам геенны».

«Владыка! Ты лишил младенца земных наслаждений: удостой же его, как Правосудный, Небесных благ»¹.

«Не рыдайте обо мне, сродники и друзья! Ибо я не сделал ничего, достойного плача; плачьте лучше о самих себе, потому что вы постоянно грешите, чтобы вам не подвергнуться мукам: так взывает умерший младенец»².

4) Ектения о упокоении младенца отличается от произносимой об умерших в возрасте: в ней усопший младенец называется блаженным и нет моления о прощении его согрешений. И молитва, тайно читаемая священником после ектении, иная, нежели при возглашении ектении об усопших возрастных. «Паки и паки миром Господу помолимся. Еще молимся о упокоении блаженного младенца (имярек) и о еже по неложному Своему обещанию, Небесному Своему Царствию того сподобити.

1 Песнь 4-я, тропари 1-й и 2-й.
2 Песнь 5-я, тропарь 3-й.

Милости Божия, Царства Небеснаго и со святыми упокоения у Христа, Безсмертнаго Царя и Бога нашего, тому и сами себе просим. Господу помолимся». Священник (тайно):

«Господи Иисусе Христе, Боже наш, породившимся от воды и Духа и в непорочном житии к Тебе проставляющимся Царство Небесное дати обещавый и рекий: оставите дети приходйти ко Мне, таковых бо есть Царство Небесное! Смиренно молимся, ныне от нас проставленному рабу Твоему, непорочному младенцу (имярек), по Твоему неложному обещанию, Царствия Твоего наследие даруй, нас же беспорочное сподоби прейти и христианское скончати житие, со всеми святыми Твоими в Небесных чертозех водворитися». И возглашает:

Яко Ты еси Воскресение, Живот и Упокоение всех рабов Твоих и ныне преставленному рабу Твоему, младенцу (имярек), Христе Боже наш, и Тебе славу возсылаем...

5) После 6-й песни канона и кондака «Со святыми упокой...» с икосом «Сам Един еси Безсмертный...» поются еще три икоса, изображающие скорбь родителей по умершим младенцам.

6) По 9-й песни – малая ектения и ексапостиларий¹:

Ныне упокоихся и обретох ослабу (облегчение) многу, яко преставихся от истления и преложихся к животу (перешел к жизни): Господи, слава Тебе (трижды).

Слава, и ныне: Ныне избрах Богоматерь Отроковицу, яко родйся из Нея Христос, всех Избавитель: Господи, слава Тебе.

7) После канона Апостол и Евангелие читаются иные, нежели при отпевании мирских человек.

Апостол – зачало 162 (Первого послания к коринфянам, глава 15, стихи 39-46) – о состоянии души и тела человека после Воскресения.

Евангелие – от Иоанна, зачало 21 (глава 6, стихи 35-39) – о Воскресении мертвых в последний день силою Воскресшего Господа.

8) После Евангелия «бывает последнее целование» при пении прощальных стихир (числом 5): в этих стихирах выражается скорбь родителей об усопшем младенце и преподается утешение в том, что он соединился с ликами (здесь: со множеством) святых, как «непричастный житейских зол» и «чистый от тления грехолюбого».

9) После прощальных стихир – лития и отпуст:

Воскресый из мертвых, и живыми и мертвыми обладаяй, Христе, Истинный Боже наш, молитвами Пресвятыя Твоея Матере и всех святых Твоих, душу от нас преставленнаго младенца (имярек) в скиниях святых всели и с праведными причти, яко Благ и Человеколюбец.

По отпусте же глаголет иерей:

Вечная твоя память, достоблаженне и приснопоминаемый младенче (имярек).

Лик же поет трижды: Вечная память.

10) Вместо разрешительной молитвы, положенной при отпевании возрастных, священник читает следующую молитву:

Храняй младенцы, Господи, в нынешнем житии, в будущем же веце уготовавый им пространство, Авраамово лоно и по чистоте Ангельская светообразная места, в нихже водворяются праведных дуси! Ты Сам, Владыко Христе, душу раба Твоего младенца (имярек) приими с миром. Ты бо рекл еси: оставите дети прийти ко Мне, таковых бо есть Царство Небесное. Тебе бо подобает всякая слава, честь и поклонение, со Отцем и Святым Духом, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

«И вземше тело, идут ко гробу (могиле) предъидущим иереом и диаконом и всему клиру, поющим «Святый Боже...». Вложивше же мощи во гроб, иерей начальствуяй, взем лопату, сыплет землю во гроб, глаголя: «Господня есть земля и исполнения ея, вселенная и вси живущии на ней». И отходят, благодаряще Бога»².

Примечание. Над умершими младенцами, которые не сподобились Святого Крещения, не совершается отпевание, так как они не очищены от прародительского греха.

Что же касается судьбы младенцев, умирающих без Крещения, то... некоторые из древних отцов и учителей Церкви (в их числе – блаженный Августин) полагали, что такие младенцы терпят муку, хотя, насколько возможно, легкую.

Другие говорили о некоем среднем состоянии между блаженством и осуждением. Эту последнюю мысль высказывают: а) святой Григорий Нисский: «Преждевременная смерть младенцев не дает еще мысли о том, чтобы так оканчивающий жизнь был в числе несчастливых; равно как и чтобы наследовал одинаковую участь с теми, кои в сей жизни очистили себя всякой добродетелью» (К Гиарию о младенцах, похищаемых преждевременной смертью. В «Христианском чтении», 1838,4).

1 Ексапостиларий – букв. (предпосылаемый: так называются песнопения, поемые на утрени после канона, потому что в древности певца посылали для пения на середину храма.
2 Требник. Чин погребения младенческаго.

Общий взгляд на дух погребальных обрядов

Рассмотрев обряды, совершаемые Православной Церковью над умершим христианином, считаем нелишним сказать об общем духе этих священных обрядов.

Язычник почти ничего не знал о Загробной жизни или представлял ее себе неясно и темно. Немногие из язычников только через напряженнейшие исследования приходили к мысли о бессмертии души, но и эта высокая мысль, будучи шаткой и нетвердой в уме язычника, не могла дать полной отрады его душе, скорбящей над гробом собрата, не могла рассеивать всех его сомнений, касающихся Загробной жизни.

Неудивительно поэтому, что скорбь и сетования язычников при погребении умершего были безотрадны и выражались такими неистовыми действиями: они рвали на себе волосы, терзали лица, били себя в грудь, бичевали себя и т. п. Неудивительно, что и погребальные языческие обряды не выражали ни одной светлой мысли, напротив, носили на себе отпечаток суеверия, нелепостей и бесчеловечности.

Мрачный взгляд язычника на смерть и Будущую жизнь отражался и в символическом изображении смерти, употреблявшемся у язычников: это прекрасный юноша с бледным лицом, с потухшим (угасшим) взором, с погасшим факелом в руках. Этот гений смерти выражал не отрадную мысль о Воскресении, как можно было бы предположить с первого взгляда, не ту христианскую истину, что в потухшем взоре некогда засветится жизнь и мертвый снова воспрянет к деятельности нескончаемой и бесконечной, – нет, здесь выражалась страшная мысль об уничтожении: вечная ночь (perpetua nox) – вот что начертано было на бледном лице уснувшего юноши. Мысль, возбуждающая в душе болезненную скорбь, убивающая все наши святые надежды¹... Но православная христианская вера светло и ясно представляет христианину его будущее состояние и успокаивающе отвечает на все вопросы, возникающие иногда в уме человека и волнующие его сердце при мысли о могиле. Божественная вера приподнимает перед взором христианина край завесы, скрывающей от нас будущее, указывает ему на чудесное и величественное преображение тела человеческого, представляет нам Новое Небо и Новую Землю, где верующие будут жить в союзе с Богом и с бесчисленным сонмом ангелов и святых.

Владыка жизни, благоволивший умереть за нас, победоносно разрушил державу смерти и избавил нас от страха истления (Евр. 2, 14-15), а потому смерть в глазах христианина есть сон утомленного и усталого путника, после которого (сна) он опять пробудится для новой и лучшей жизни (1 Кор. 15, 42). При таком взгляде верующего на смерть и Будущую жизнь ему не следует скорбеть и печалиться при разлуке с людьми, любезными его сердцу; напротив, он должен радоваться и, провожая умершего брата (или сестру) в Страну вечности, петь хвалебный торжественный гимн Победителю смерти.

«Нам не должно, – говорит святой Киприан, – оплакивать наших братьев, оставивших мир по призыву Господа, так как мы знаем, что они не потеряны для нас, «только предупредили (т. е. скончались раньше) нас»².

Потому погребальные обряды нашей Церкви несут утешение, служат символами, в которых выражается мысль о Воскресении и Будущей бессмертной жизни. Когда православный христианин со слезами видит во гробе (как бы) «добычу» тления и разрушения и его сердце уже готово предаться безутешной скорби, тогда Святая Церковь своими трогательными погребальными обрядами утешает, ободряет живущих, рассеивает все их сомнения, обращается в пламенных молитвах к Богу о помиловании умершего и прощении ему всех согрешений и, наконец, все свои молитвы завершает и запечатлевает разрешительной молитвой: умерший брат наш идет в другой мир в мире с Богом, Отцом своим, и с Церковью – Матерью своей.

Перед взором верующего, понимающего смысл погребальных обрядов нашей Православной Церкви, как бы повторяется чудесное видение пророка Иезекииля о том, как иссохшие кости оживают, облекаются жилами, покрываются плотью и, по гласу Всемогущего Бога, входит в них дух жизни (Иез. 37, 1-10),

Погребальные песни, которые поются над гробом нашего собрата во Христе, заключают в

1 К крайнему прискорбию, и на наших христианских кладбищах часто приходится встречать надгробный безотрадный языческий символ смерти в виде упомянутого уснувшего юноши и ему подобные, приличные только язычникам, «не имущим упования».
2 Святой Киприан Карфагенский. «О смертности», глава XX.

Святой Иоанн Златоуст так выразил общий дух погребальных обрядов нашей Православной Церкви. «Скажи мне, – спрашивает он своих слушателей, – что означают эти светлые лампады? Не то ли, что мы провожаем умерших как борцов? Что выражают эти гимны? Не Бога ли мы прославляем и благодарим Его за то, что Он увенчал усопшего?»¹. «Размысли, – говорит он в другом месте, – что выражают псалмы? Если ты веришь тому, что произносишь, то напрасно плачешь и скорбишь»².

Но не следует думать, что Церковь запрещает нам всякое проявление нежной дружбы, сердечной привязанности к нашим усопшим братьям. Христианская вера не запрещает естественных и невинных движений и чувствований сердца, но только умеряет их, облагораживает и возвышает. Святая Церковь не запрещает умеренного плача по умершим: она «знает могущество нашей природы, знает, что мы не можем не плакать о тех, к которым при жизни их питали любовь и дружбу»³, знает, что запрещать умеренный плач по умершем есть то же, что запрещать дружеские разговоры и разрывать все человеческие связи. Она не допускает только беспредельных и непристойных проявлений скорби, свойственных язычникам. «И я также плакал», – признаётся святой Амвросий Медиоланский, – но плакал также и Господь: Он – о постороннем (т. е. не родственнике по плоти: имеется в виду Лазарь. – Ред.), а я – о своем брате»⁴.

Поэтому Святая Церковь поет трогательные прощальные песни над гробами наших собратий. Но, по намерению Церкви, наши сетование и плач должны растворяться радостью и упованием: пусть взор христианина, орошенный слезами, будет возведен на Небо и последнее прощальное целование умершего и молитва о нем к Богу пусть будут заключены словами (о Лазаре) скорбящей сестры Лазаря – Марфы: «Знаю, что воскреснет в Воскресение, в последний день» (Ин. 11, 24).

Таким образом, Православная Церковь при совершении погребальных обрядов проявляет себя сердобольной Матерью, которая утешает и ободряет живых и сочувствует их горю, в пламенных молитвах обращается к Богу с прошениями о прощении согрешений усопшему (усопшей), забывая всё содеянное им (ею) злое, чтобы исходатайствовать ему (ей) у Бога Царство Небесное. Радуется сердце, когда представишь себе, что в то время, как мы оставляем всё земное и всё земное оставляет нас, остается на земле наша заботливая Мать, которая любит нас, ходатайствует и молится о нас Богу. С другой стороны, сердце наше не может не скорбеть об участи тех, кто разорвал союз со Святой Матерью – Церковью, и потому она не молит о них Бога и заключает (закрывает) для них свое любвеобильное сердце.

Поминовение православного христианина

Связь и общение живых с умершими

После смерти любого из наших присных (близких), как бы ни был такой человек близок к нам в здешней жизни, для нас уже решительно порваны всякие нити или узы нынешних чувственных (осязаемых) связей с ним. Смертью утверждается между живыми и умершими великая пропасть, разобщающая между собой тех и других. Но она разобщает их только физически, а не духовно: духовная связь и общение не прекращаются и не прерываются между продолжающими жить в этом мире и переселившимися в мир Загробный.

«Живем ли, – говорит апостол Павел, – для Господа живем; умираем ли – для Господа умираем; и потому, живем ли или умираем, –

1 Святого Иоанна Златоуста, Беседа 4-я, на Послание апостола Павла к евреям.
2 Святого Иоанна Златоуста, Слово 39-е, об усопших.
3 Блаженный Августин. О граде Божием, книга 19-я.
4 Святой Амвросий Медиоланский. Слово на смерть брата.

Все верующие составляют одно духовно-нравственное Царство Божие, одно духовное тело – Церковь, Главой которой является Господь Иисус Христос (Еф. 1, 23; Кол. 1, 18). Итак, основанием связи и общения живых с умершими есть Господь наш Иисус Христос и Его вседейственная благодать. Единый Бог, перед Лицом Которого все живы, есть Творец, Царь, Отец и Спаситель душ, как пребывающих еще на земле в своих телах, так и разрешившихся от уз плоти и находящихся в Загробном мире.

Вера и любовь – вот те духовные узы, которые соединяют живых с умершими. Вера соединяет настоящее с будущим, видимое с невидимым. Вера соединяет человека с Невидимым Богом, с Невидимым Ангельским миром и с переселившимися в Невидимый мир братиями его. Любовь, соединяющая нас здесь на земле, часто до готовности жертвовать жизнью за любимое лицо, продолжается и за гробом. Любовь никогда не перестает (1 Кор. 13, 8). А проявлением или плодом любви является живое сочувствие, принятие к сердцу (того или иного – физического или духовного. – Ред.) состояния ближнего.

Если душа не потеряла Божественной любви, то где бы она ни была, – за гробом или еще в теле и на земле, она не может не принимать живого, деятельного участия в состоянии душ, ей близких, где бы они ни находились. При этом условии умершие сочувствуют живым и живые должны сочувствовать умершим. Живые и умершие, как члены одного духовного Тела Христова, находятся во взаимном между собой сочувствии: «Страдает ли один член, страдают с ним все члены; славится ли один член, с ним радуются все члены» (1 Кор. 12, 26).

«Умершие всегда пребывают с нами своим духом, и мы, живые, верой всегда можем видеть наших усопших и слышать их голос»¹.

«Можно быть далеко и близко к умершему. Чем сильнее любовь к умершему, чем сильнее и наша молитва о нем, тем ближе и умерший к нам. Молитва веры до такой степени может приблизить к нам умершего, что мы сами почувствуем его приближение, почувствуем дыхание души его около нас. Во время молитвы преимущественно сердце подает весть»².

В притче о пропавшей овце Господь говорит о том, что святые Ангелы радуются на Небе о каждом кающемся грешнике (Лк. 15, 4-7, 10).

Евангелие повествует, что тотчас после смерти Иисусовой «многие тела усопших святых воскресли и, выйдя из гробов, по Воскресении Его, вошли во Святой Град и явились многим» (Мф. 27,52-53).

«Спрашивается: что привлекло этих воскресших святых (говорю о собственном их движении духовном) во Святой Град и побудило явиться в нем многим? Не глубокое ли участие к бедному городу, не узнавшему своего и всемирного Избавителя Христа? Не стремление ли вошедших в радость Христова Воскресения отцов поделиться этой радостью, по возможности, и со своими живыми детьми? Так может быть сочувственно состояние отшедших в другую жизнь состоянию еще живущих. И таким образом, как мы, живущие, можем самой своей судьбой и деятельностью способствовать или препятствовать успокоению усопших, так и они, со своей стороны, своим состоянием и движениями, во свете Лица Божия, заботливо соучаствуют в нашей судьбе. И вот оба мира, Загробный и наш, земной, находятся во взаимной связи и живом соотношении (общении) между собой»³.

Но не одни только умершие совершенные, или святые, сочувствуют остающимся на земле грешным собратьям. «По Евангелию Христову, даже дух богача немилосердного, сый (пребывавший) в муках, и притом таких, что для него желанной и, однако, недоступной отрадой было бы хоть одно чувственное (физическое) прикосновение к нему омоченным пальцем или что-нибудь подобное тому в порядке и образе Загробной жизни, озабочивается судьбой своих еще живущих братьев, – жалобно умоляет Авраама послать к ним Лазаря с предостережением, чтобы и они (путем своей жизни и мысли, конечно) не пришли на то же место мучения (Лк. 16, 27-28). Положим, что жестокосердая душа богача умоляла об этом отчасти и по мрачному движению зависти к радостной судьбе Лазаря, и бесчеловечного желания ему продолжения земных – его озлоблений – как с глубокой духовной проницательностью замечает святой Златоуст (в толковании этого места). Но, судя по ответу Авраамову прямо на его мольбу, никак нельзя вовсе отрицать в богаче немилосердном и действительного беспокойства его за своих братьев. Что же сказать теперь о душах добрых, любящих, всегда на земле бывших в озабоченности судьбой своих возлюбленных (родных и близких. – Ред.)?!⁴

Вера (живых) спасает и живых, и умерших.

1 Надгробное слово архиепископа Рижского Платона. «Странник». 1864, февраль, с. 139.
2 Протоиерея Родиона Путятина (+1869. – Ред.), поучение 263.
3 А. Бухарев. О упокоении и о духовном здравии живых, с. 62.
4 Там же, с. 60-61.

Основания учения Православной Церкви о ходатайстве живых за умерших, содержащиеся в Священном Писании

Как праведники, по смерти тела и после частного суда над ними, восходят душами своими на Небо и удостаиваются блаженства, точно так же грешники отходят душами своими во ад – место печали и скорби... Впрочем, преподавая учение о том, что все грешники, после смерти своей и частного суда над ними, равно отходят во ад, Православная Церковь в то же время исповедует, что для тех из них, кто до разлучения с настоящей жизнью покаялся, только не успел принести плодов, достойных покаяния (каковы: молитва, сокрушение о грехах, утешение бедных и выражение в поступках любви к Богу и ближним), остается еще возможность получить облегчение в страданиях и даже совсем освободиться от уз ада.

Такое облегчение и освобождение грешники могут получать не ради собственных каких-либо дел или через раскаяние (ибо после смерти и частного суда нет места ни для покаяния, ни для совершения дел, но... по бесконечной благости Божией, через молитвы Церкви и благотворения, совершаемые живыми за умерших, а особенно силой Бескровной Жертвы, которую, в частности, приносит священнослужитель для каждого христианина о его присных (родных, близких), вообще же за всех повседневно приносит Кафолическая Апостольская Восточная Церковь¹.

Утешительное учение Православной Церкви о возможности для грешников, умерших с покаянием, получать облегчение и даже совершенное освобождение от мучений ада... – это учение имеет основание в Священном Писании.

Святой апостол Иаков заповедует нам молиться друг за друга (Иак. 5, 16), и святой апостол Павел просит совершать молитвы за всех человеков (1 Тим. 2, 1; ср. Еф. 6, 18-19). И тот, и другой апостол заповедуют молиться друг о друге и о всех без ограничения места, времени и других обстоятельств. Мы должны, следовательно, молиться о ближних наших и тогда, когда они живут еще на земле, и тогда, когда они через смерть переселяются в другой мир, потому что живем ли мы, или умираем, мы – всегда Господни (Рим. 14, 8), и умершие, как и живые, для Бога все живы (Лк. 20, 38).

Предостерегая нас от молитвы о ближних, неугодной Богу и бесплодной для них, святой апостол Иоанн Богослов дает нам другую заповедь: «Если кто видит брата своего согрешающего грехом не к смерти, то пусть молится, и Бог даст ему жизнь, то есть согрешающему грехом не к смерти. Есть грех к смерти: не о том говорю, чтобы он молился» (1 Ин. 5, 16). Но все умершие с истинным раскаянием свободны от смертного греха уже лишь потому, что они раскаялись: «Ибо грех к смерти есть, – говорят отцы Седьмого Вселенского Собора, – когда некие, согрешая, в неисправлении пребывают и жестоковыйно (упорно) восстают на благочестие и истину... В таковых несть Господа Бога, аще не смирятся и не истрезвятся от своего грехопадения» (правило 5-е).

Следовательно, все умершие с истинным покаянием, хотя бы прежде и находились в смертных грехах, а тем более, если не находились, – принадлежат к числу тех ближних наших, о которых нам заповедано молиться без всякого сомнения и колебания. По этой заповеди апостольской Церковь не совершает молитв лишь об умерших в смертных грехах, в нераскаянности и вне общения с Церковью.

По учению апостольскому, молитвы наши о ближних могут быть для них благотворны даже в нравственном отношении (2 Фес. 1, 11-12; Еф. 6, 18-19), особенно же «много может усиленная молитва праведного» (Иак. 5, 16), и в частности, наши молитвы о братиях,находящихся в смертном грехе, могут подавать им жизнь (1 Ин. 5, 16).

Следовательно, хотя мы не понимаем (не осознаем, не знаем), каким образом действуют наши молитвы на ближних наших, пока они находятся еще в настоящей жизни, тем не менее молитвы наши действенны и спасительны для них. Точно так же не постигая и того, как могут действовать наши молитвы на братий наших, скончавшихся с истинным покаянием, мы не вправе сомневаться в действительности и спасительности для них этих молитв.

«Если чего попросите во имя Мое, – говорит Христос Спаситель, – Я то сделаю» (Ин. 14, 14). Итак, всякая наша молитва к Богу, а следова-

1 Православное исповедание (Кафолической и Апостольской Церкви Восточной), ч. 1, ответы на вопросы 64, 65. Послание Патриархов Восточно-Кафолической Церкви о православной вере, член 18. Православно-догматическое богословие, митрополита Московского Макария (Булгакова. – Ред.), т. II, § 258.

Господь Иисус Христос примирил нас с Богом и искупил от всякого греха, когда принес Ему на Кресте в Умилостивительную Жертву Самого Себя – Свое Тело и Свою Кровь (Евр. 9, 14, 26; 10, 10); и в Таинстве Евхаристии доныне приносится Богу та же самая Умилостивительная Жертва, преломляется то же самое Честное Тело нашего Искупителя за жизнь мира (Ин. 6, 51) и проливается та же самая Честная Кровь Его во оставление грехов (Мф. 26, 27-28; Лк. 22, 19-20). Следовательно, если наша молитва как о живых, так и об умерших братиях наших, может быть угодна Богу и благотворна для них, то это преимущественно в то время, когда она бывает соединена с приношением за них Бескровной Умилостивительной Жертвы.

Господь Иисус Христос говорит: «...Всякий грех и хула простятся человекам, а хула на Духа не простится человекам; если кто скажет слово на Сына Человеческого, простится ему; если же кто скажет на Духа Святого, не простится ему ни в сем веке, ни в будущем» (Мф. 12, 31-32). Отсюда прямой вывод о том, что по молитвам Церкви могут быть изглажены (т. е. уничтожены) грехи грешников и по их смерти.

В Апокалипсисе говорится, что Господь Иисус Христос имеет ключи ада и смерти (Апок. 1, 18); следовательно, Он может отверзать ими врата адовы и освобождать грешников из ада.

По смерти для самих грешников не остается места ни для покаяния, ни для добрых дел. Объяснить возможность отпущения грехов грешникам и освобождения их от уз ада можно лишь тем, что Господь совершает это отпущение и освобождение по молитвам Церкви и в силу Бескровной Умилостивительной Жертвы, приносимой за умерших. О скончавшихся с хулой на Духа Святого, или что то же – в смертном грехе и не раскаявшихся, как сказал Спаситель: хула на Духа Святого не отпустится человеку ни в сем веке, ни в будущем.

Во Второй книге Маккавейской повествуется о доблестном и благочестивом вожде иудейском Иуде Маккавее следующее:

«Выступил же Иуда с тремя тысячами пеших и четырьмя стами конных. Когда они вступили в сражение, случилось пасть немногим из иудеев. ...Так как наступал седьмой день, то они очистились по обычаю и праздновали субботу, На другой день бывшие с Иудою пошли, как требовал долг, перенести тела павших и положить их вместе со сродниками в отеческих гробницах. И нашли они у каждого из умерших под хитонами посвященные Иамнийским идолам вещи, что закон запрещал иудеям: и сделалось всем явно, по какой причине они пали. Итак, все прославили Праведного Судию Господа, открывающего сокровенное; и обратились к молитве, прося, да будет совершенно изглажен содеянный грех; а доблестный Иуда увещевал народ хранить себя от грехов, видя своими глазами, что случилось по вине падших. Сделав же сбор по числу мужей до двух тысяч драхм серебра, он послал в Иерусалим, чтобы принести жертву за грех и поступил весьма хорошо и благочестно, помышляя о Воскресении; ибо если бы он не надеялся, что павшие в сражении воскреснут, то излишне и напрасно было бы молиться о мертвых. Но он помышлял, что скончавшимся в благочестии уготована превосходная награда, – какая святая и благочестивая мысль! Посему принес за умерших умилостивительную жертву, да разрешатся от греха» (2 Мак. 12, 33-34, 38-45).

У ветхозаветных иудеев было в общем обычае – преломлять хлеб над умершими (Иер. 16, 6; Тов. 4, 17; Сир. 7, 36). Существовал также частный обычай – налагать на себя добровольно пост по случаю неблаговременной кончины кого-либо из близких (1 Цар. 31, 13; 2 Цар. 1, 12; 3, 35). Нет сомнения, что благочестивые из иудеев соединяли с этими обычаями и молитвеные обряды.

Поминовение усопших существует в Церкви христианской со времен апостолов

Поминовение усопших, как предание апостольское, существует в Церкви христианской с самого ее начала. Доказательство тому содержат древние литургии и свидетельства святых отцов и учителей Церкви.

Это – все древние литургии, как те, которые употребляются или употреблялись в Церкви Восточной, Православной, известные под именами: святого апостола Иакова, брата Господня¹, святого Василия Великого, святого Иоанна Златоуста, святого Григория Двоеслова, – так и литургии Церкви Западной: рим-

1 В литургии святого апостола Иакова находится следующая молитва об умерших: «Господи, Боже духов и всякия плоти! Помяни православных, которых мы помянули и которых не помянули, от Авеля праведного до сего дня: Сам упокой их в селении живых, во Царствии Твоем, в сладостях рая, в недрах Авраама и Исаака и Иакова, святых отец наших, откуда отбегла болезнь, печаль и воздыхание, где присещает (посещает) свет лица Твоего и освещает всегда».

Святой Дионисий Ареопагит говорит: «Священнослужитель творит молитву над усопшим и, по молитве, целует его, а затем – все предстоящие; в молитве же просят бесконечную благость Божию, да простит (Бог) усопшему все грехи, по немощи человеческой соделанные, и упокоит его в свете и стране живых, в недрах Авраама, Исаака и Иакова, в месте, откуда удалены всякая болезнь, печаль и воздыхание...» И несколько далее: «Об упомянутой молитве, которую произносит священнослужитель над покойником, пришедшее к нам от наших богодухновенных наставников предание изложить необходимо»¹.

Святой Афанасий Великий пишет: «Богоглаголивые апостолы, освященные учители и духовные отцы, по достоинству их, будучи исполнены Божественного Духа и по мере вместимости воспринявшие исполнившую их восторга силу Его, богодухновенными устами богоугодно учредили литургии, молитвы и псалмопения и годичные воспоминания об усопших, каковое обыкновение благодатию Человеколюбивого Бога даже доныне усиливается и распространяется от восток солнца до запад, на севере и юге, в честь и славу Господа господствующих и Царя царствующих»².

Святой Григорий Нисский: «Ничего без рассуждения, ничего бесполезного не передано от Христовых проповедников и учеников и не принято повсеместно Церковью Божией, но это есть дело весьма богоугодное и полезное – при Божественном и Преславном Таинстве совершать поминовение усопших в правой вере»³.

Святой Иоанн Златоуст: «Не напрасно узаконено апостолами творить перед Страшными Тайнами поминовение усопших: они знали, что великая бывает от сего польза для усопших, великое благодеяние»⁴. «Не напрасно бывают приношения за усопших, не напрасно моления, не напрасно милостыни: всё это установил Дух Святой, желая, чтобы мы получили пользу друг через друга»⁵.

Святой Иоанн Дамаскин: «Таинники (те, кому открыты священные тайны) и самовидцы (очевидцы) Слова, покорившие круг земной, ученики и Божественные апостолы Спасителя не без причины, не напрасно и не без пользы установили при Страшных, Пречистых и Животворящих Тайнах совершать поминовение верных усопших, что от конец до конец земли владычествующая Апостольская и Соборная Церковь Христа и Бога содержит твердо и беспрекословно с того времени даже доныне и до кончины мира содержать будет. Ибо вера христианская, чуждая заблуждений, ничего бесполезного не приняла и не стала бы ненарушимо содержать во веки, но всё полезное, богоугодное и весьма спасительное⁶.

Учитель Церкви Тертуллиан: «Приношения за умерших мы творим ежегодно в день их кончины»⁷.

Святой Киприан Карфагенский: «Епископы, наши предшественники, благочестиво рассуждая и заботясь о спасении, определили, чтобы ни один умирающий брат не возлагал после себя (после своей кончины) попечительства и покровительства на священнослужителя; и если бы кто сие сделал, то не творили бы за того приношения, и жертва о успении его не совершалась бы...»⁸.

Церковный историк Евсевий, епископ Кесарийский: «Весь народ, вместе со священнослужителями, не без слез и глубоких воздыханий, возносил к Богу молитвы о душе царя и этим исполнял желание боголюбезного».

Святой Кирилл Иерусалимский: «Поминаем и прежде почивших, во-первых: патриархов, пророков, апостолов, мучеников, чтобы их молитвами и предстательством принял Бог моление наше; потом молим о преставившихся святых отцах и епископах и вообще обо всех из нас прежде почивших, веруя, что превеликая будет польза душам, о которых моление возно-

1 О церковной иерархии, глава 8-я.
2 Приводится у святого Иоанна Дамаскина в Слове об усопших в вере.
3 Там же, у святого Иоанна Дамаскина.
4 Беседа 3-я на Послание апостола Павла к филиппийцам.
5 Беседа 21-я на Деяния апостольские.
6 Слово об усопших в вере. «Христианское чтение», 1827 г., 26, 309.
7 О единобрачии, глава 9.
8 Послание 66-е к клиру и народу.
9 О жизни блаженного (святого равноапостольного. – Ред.) царя Константина, кн. 4-я, гл. 71, с. 272, по русскому переводу.

Святой Амвросий Медиоланский: «Даруй, Господи, покой рабу Твоему Феодосию (императору), тот покой, который предуготовал Ты рабам Твоим »².

Святой Ефрем Сирин: «Если подзаконные (т. е. живущие под законом, или ветхозаветные. – Ред.) священники служебными приношениями очищали грехи убиенных на брани, как оскверненных беззакониями, о коих упоминается в Писании (2 Мак. 12, 39-45), то кольми паче (то тем более) священники Нового Завета Христова могут действительно очищать долги отшедших от земли грешников святыми приношениями и молитвами уст своих»³.

И в другом месте: «Неотступно будем умолять Его (Бога), чтобы изгладил вины паствы Своей – чад избранной и Святой Церкви Его и чтобы очистил грехи умерших, почивших в уповании на Него»⁴.

...Святой Епифаний Кипрский⁵, святой Григорий Богослов⁶, блаженный Августин⁷ и... многие другие отцы и учители Церкви... единогласно учили молиться об умерших.

Святоотеческие объяснения того, почему и как наши молитвы могут быть благотворны для умерших

В писаниях древних отцов и учителей Церкви мы находим сообразные со словом Божиим объяснения того, почему и как наши молитвы могут быть благотворны и спасительны для скончавшихся в вере и покаянии.

Святой Кирилл Иерусалимский в 5-м тайноводственном поучении говорит: «Хочу я вас и примером уверить, ибо я знаю – многие говорят: какая польза душе, с грехами или без грехов отходящей от мира сего, если она починается в молитве? А что, если бы какой царь послал досадивших ему в ссылку, а их ближние потом, сплетя венец, принесли бы ему оный за терпящих наказание, то не сделал ли бы он им облегчение наказания? Таким образом, и мы за усопших, если они и грешники, принося Богу молитвы, не венец сплетаем, но Христа, закланного за наши согрешения, приносим, умилостивляя за них и за нас Человеколюбца Бога». Святой Иоанн Златоуст в Беседе 3-й на Послание апостола Павла к филиппийцам пишет: «Когда весь народ и священный собор стоят с простертыми к Небу руками и когда предлежит Страшная Жертва, – как не умилостивим мы Бога, молясь за них (умерших)? Но это о тех только, которые в вере умерли».

И в другом месте (в Беседе 21-й на Деяния апостольские): «Есть еще, поистине есть возможность, если хотим облегчить наказание скончавшемуся грешнику. Если будем творить о нем частые молитвы и раздавать милостыни, то хотя бы он был и недостоин сам по себе, Бог услышит нас. Если Он ради апостола Павла спас других и ради одних щадил других, то как не сделает того же самого и для нас?».

Блаженный Августин учит (Слово 172-е): «Не должно сомневаться, что молитвы Святой Церкви, Спасительная Жертва и милостыни, совершаемые за души умерших, вспомоществуют им к тому, чтобы Господь был к ним милостивее, нежели, сколько заслужили они по грехам своим. Ибо вся Церковь соблюдает это, как переданное от отцов, чтобы о скончавшихся в общении Тела и Крови Христовой молиться, когда воспоминаются они в свое время при самом Жертвоприношении, и выражать то, что Жертва приносится за них. Кто также усомнится, что и дела милосердия, совершаемые для умилостивления за них, приносят пользу тем, о которых не всуе (не напрасно) воссылаются Богу молитвы?»

Во всех приведенных отеческих изречениях раскрывается та мысль, что если Бог многократно благоволил являть милость Свою одним по вере и предстательству других (Мф. 8, 13; 9, 2; 15, 28), то нет основания сомневаться и в том, что Он не отвергнет наших молитв о наших умерших братиях, нуждающихся в милосердии Божием. Другие отцы указывали на то, что наши молитвы могут помогать и умершим точно так же, как они помогают живущим еще на земле, но разлученным с нами телом братиям нашим, находящимся в путешествии, в плену, в заточении, в темнице, и как помогают молитвы родителей их немощным детям (Флп. 1, 4, 19; Кол. 1, 9; 2 Тим. 1, 3; 2 Кор. 1, 11; Деян. 12, 5, 12).

Святой Епифаний пишет (Ереси, 70, аэриане⁸): «Живые и оставшиеся (на земле) веруют, что отшедшие и умершие не лишены бытия, но

1 Поучение тайноводственное 5-е.
2 Слово на преставление (императора) Феодосия.
3 Завещание, в «Христианском чтении», 1827 г., 27, 294.
4 О покаянии, 33, в Творениях святых отец, 16, 343.
5 Ереси, 75.
6 Слово надгробное Кесарию, в Творениях святых отец, 1, 258, 261.
7 Исповедь, 9, 13. О граде Божием, 20, 9.
8 Аэриане – секта IV века, ее последователи отрицали значение молитв и приношений за умерших. – Ред.

Святой Афанасий Великий говорит (см. у преподобного Иоанна Дамаскина в Слове об усопших): «Приносящий жертву за усопшего должен то же иметь в мыслях, что и имеющий малолетнего сына, слабого и немощного, который, когда сын его занеможет (заболеет), с верой приносит за него в храм Божий свечи и фимиам с елеем и всё это сожигает за отрока, но не сам отрок всё это держит и приносит, как бывает с отрицаниями и обетами при Общественном Возрождении (т, е. Таинстве Крещения. – Ред.). Так должно себе представлять, что и усопший сам держит и приносит свечи и елей и все дары, приносимые для спасения его: и таким образом, благодатию Божией не суетны (не тщетны) будут усилия для достижения того, к чему он стремится с верой»¹.

Наши молитвы могут действовать на души скончавшихся непосредственно, если только они скончались в правой вере и с истинным раскаянием, то есть в общении с Церковью и с Господом Иисусом Христом, – так как в этом случае, несмотря на видимое удаление от нас, они продолжают вместе с нами принадлежать к одному и тому же Телу Христову (Еф. 1, 23; Кол. 1, 18), в котором точно так же не может не сохраняться сочувствия и взаимного влияния между членами, как естественно существует оно между всеми членами нашего тела (1 Кор. 12, 26) и как обнаруживается оно и во внешней природе между существами одного рода, живущими хотя отдельно, но одной жизнью.

«Для умерших, – говорит святой Ефрем Сирин, – благодетельны поминовения, совершаемые святыми во время их жизни. Смотрите, вот и пример тому представляют некоторые творения Божии, как-то виноград – его зреющие гроздья в поле и выдавленное вино в сосудах: когда созреют ягоды на виноградной лозе, тогда вино, стоящее в доме неподвижно, начинает пениться и волноваться, как бы желая убежать. То же бывает, кажется, и с растением – луком: ибо как скоро начнет созревать лук, посаженный в поле, в то же время дает отпрыски (ростки) и лук, в доме находящийся. Итак, если и растения имеют между собой такое соощущение, то не более ли для умерших ощутительны молитвенные приношения? Когда же благоразумно согласишься с тем, что это происходит сообразно с природой тварей, то представляй себе, что ты – начаток (начало) тварей Божиих»².

Равным образом и другой святой отец замечает: «Как бывает с заключенным в сосуде вином, которое, когда цветет виноград в поле, слышит запах и цветет вместе с ним, – так думай и о душах грешников: они получают некоторое благодеяние от приносимой за них Бескровной Жертвы и (от) благотворения, как знает и повелевает Единый Владыка живых и мертвых, Бог наш»³.

«Как вещественная частица, усвоенная организмом, получает от него новые свойства и новую жизнь, так и верующий в живом союзе с Телом Христовым способен получить от него новые свойства и новую жизнь, лишь бы он не отторгался от Церкви своим личным неверием и нечестием. Поэтому молитвы в Церкви одних о других возвышают несовершенных между ними и помогают им духовно возрастать до блаженного состояния в Царстве Христовом. Это – не внешняя помощь богатых бедным, не внешнее заступничество сильных за слабых, не судебное зачисление заслуг одного лица другому, но внутреннее сообщение жизни и силы от целого к частям. Как на земле, так и за гробом, каждый верующий объемлется любовью Церкви, проникается ее духом и постепенно возрастает в любви Христовой, которая есть начало и верх совершенства христианского» (Протоиерей Назарий Фаворов. Очерки догматического православно-христианского учения).

Наконец, наши молитвы могут быть благотворны для скончавшихся в правой вере и с истинным раскаянием потому, что, отойдя в другой мир в общении с Церковью, они в самих себе перенесли туда начало добра, или семя новой жизни, которого только не успели сами раскрыть здесь и которое, под влиянием наших теплых молитв, при благословении Божием, может мало-помалу развиться и принести плод, как развивается доброе семя в земле под живи-

1 «Ведь и умерший не менее, если еще не более, чем немощный младенец, имеет нужду в духовной помощи других. Телом он совсем бездейственен, а душой он – истинно как ново-рожденный в другую жизнь младенцев. Как же нам не оказать ему настоятельно нужной помощи? Как восприемник изъявляет веру во Христа за (вместо) младенца и тем открывает последнему беспрепятственный, со стороны (ввиду) его бессознательности, путь для (к принятию) благодати Крещения: так и мы за умершего подвигаем собственную нашу веру в ту любовь к нему Господа, которую за него пожертвовал Господь Самим Собой и уже присвоил Себе (принял на Себя) его смерть, умерши за него. И такая вера наша будет привлекать к умершему благодать Христовой смерти, заглаждающей его грехи и открывающей блага жизни Вечной» (А. Бухарев. О упокоении усопших, с. 29).
2 Завещание, в «Христианском чтении», 1827 г., 27, 293.
3 Святого Афанасия Великого, Послание к антиохийцам, ответы на вопрос 34-й, в «Христианском чтении», 1842 г., 2,28.

Такого рода рассуждения мы встречаем у блаженного Августина и у святого Иоанна Дамаскина.

Блаженный Августин говорит: «Нимало не должно сомневаться в том, что (молитвы Святой Церкви, спасительное Жертвоприношение и милостыни) приносят пользу умершим, – но лишь тем, кто прежде (до) смерти жил так, чтобы по смерти всё это могло быть для них полезным. Ибо для отошедших без веры, споспешествуемой (содействуемой) любовью, и без общения в Таинствах напрасно совершаются ближними дела того благочестия, коего залога (которого как залог) они не имели в себе, когда находились здесь, не приемля или всуе (напрасно) приемля благодать Божию и сокровиществуя (приобретая как сокровище) себе не милосердие, а гнев...^»1.

Святой Иоанн Дамаскин пишет: «Каждый человек, имевший в себе малую закваску добродетелей, но не успевший превратить ее в хлеб, поскольку несмотря на свое желание, не мог сего сделать или по лености, или по беспечности, или потому, что откладывал со дня на день и, сверх чаяния (ожидания), постигнут и пожат (настигнут) кончиной, – не будет забыт Праведным Судией и Владыкой, но Господь по смерти его возбудит (побудит) его родных, ближних и друзей, направит мысли их, привлечет сердца и преклонит души к оказанию ему пособия (содействия) и помощи. И когда Бог подвигнет их, а Владыка (Господь) коснется сердец их, они поспешат вознаградить (возместить) опущение (упущение) умершего. А тот, кто вел жизнь порочную, которая была вся усеяна тернием и исполнена скверн и нечистот, который никогда не внимал совести, но с беспечностью и ослеплением погружался в мерзость похотей, удовлетворяя всем пожеланиям плоти и нимало не заботясь о душе, – у кого все мысли заняты были плотоугодием и который в таком состоянии постигнут кончиной, – тому никто не прострет руки, но так с ним поступят, что ему не подадут помощи ни супруга, ни дети, ни братия, ни родственники, ни друзья: поскольку Бог не призрит на него (не будет милостив к нему)»².

Ходатайство Церкви об умерших

Святая Церковь, как попечительная и любвеобильная мать, ежедневно молится не только о продолжающих еще воинствовать (т. е. бороться с грехом, с искушениями) на земле, но и об отшедших в страну Вечности чадах своих: моления об умерших совершаются на повечерии, полунощнице и за Божественной литургией. Также для молитвы об умерших назначен еще один день в седмице (в неделе) – суббота, день покоя. Кроме того, Святая Церковь установила особые дни для торжественного, всеобщего, вселенского поминовения всех умерших – родительские субботы. В России, сверх того, установлено поминать «православных воинов, за веру и Отечество на брани убиенных» 29 августа (11 сентября н. ст.; день Усекновения главы Крестителя Господня Иоанна. – Ред.) и в субботу перед днем памяти святого великомученика Димитрия Солунского – перед 26 октября (8 ноября н. ст. – Ред.).

Божественная литургия

Пока будет существовать на земле Церковь Христова, – а она будет существовать до Второго пришествия Христова, – до тех пор будет совершаться непрестанная молитва обо всех умерших в вере и покаянии. Божественная литургия, ежедневно совершаемая Церковью, есть непрерывное поминовение наших усопших братий. В литургии не воспоминается только хладным (спокойным, как бы бесстрастным) воспоминанием, но именно священнодействуется Тайна нашего искупления, приносится Умилостивительная Жертва Богу, воспроизводящая ту Великую Жертву, которую принес на Голгофе за весь мир Искупитель мира. «Жрется (приносится в Жертву) Агнец Божий, вземляй (взявший на Себя) грехи мира, за мирский живот и спасение», говорит священник в самом начале Божественного служения, «Отмый, Господи, грехи поминавшихся зде Кровию Твоею Честною», молится он, заканчивая принесение бескровной Жертвы.

И Жертва, совершаемая руками священника, есть Жертва вполне (т. е. полностью) Божественная. Когда священник совершает это Чудное Служение, тогда он не один стоит перед престолом: по свидетельству святого Иоанна Златоуста, престол окружен в это время Ангелами, которые не с дерзновением смотрят на эту Жертву, но со страхом и трепетом закрывают свои лица, по причине сияния, от нее исходящего. Отчего же так высока эта Жертва? Оттого, что она есть, по словам святого Златоуста, «та самая, которую Христос предложил на Голгофе, и ничем не менее той. Нельзя сказать,

1 Слово 172-е.
2 Слово об усопших в вере.

«Священник приносит эту Высокую Жертву, – говорит другой великий отец (святой Василий Великий), – и Ангелы, с трепетом предстоящие, служат ему. Всё Небо в удивлении, видя Божественного Агнца в руках священника; самый ад трепещет; диаволы трясутся от страха во время совершения этой Жертвы; все силы Небесные смотрят на это дивное чудо с глубочайшим благоговением».

В литургии, в этом Величайшем Священнодействии, Сам Господь Иисус Христос есть Священник и Жертва (Евр. 7, 17, 27), или, по выражению святых Василия Великого и Иоанна Златоуста (в чине их литургии), Приносяй и Приносимый, или, по учению святого апостола Иоанна Богослова, «Ходатай пред Отцом» и «умилостивление... за грехи всего мира» (1 Ин. 2, 1, 2), ибо «Кровь Иисуса Христа... очищает нас от всякого греха» (1 Ин. 1, 7).

Святой Кирилл Иерусалимский, называя Евхаристию «Умилостивительной Жертвой», говорит: «Мы приносим (в ней) Христа, закланного за наши прегрешения, умилостивляя за них (умерших) и за нас Человеколюбца Бога»¹.

Святой Иоанн Златоуст в беседе 41-й на 1-е Послание апостола Павла к коринфянам говорит: «Не напрасно делаем мы поминовения отошедших перед Божественными Тайнами и, приступая, умоляем за них предлежащего Агнца, вземшего грех мира, но чтобы отселе было им какое-либо утешение; не напрасно предстоящий перед жертвенником, на котором совершаются Страшные Тайны, взывает обо всех, во Христе почивших, и о совершающих поминовение о них. Если бы не было за них помилований издревле, от времен апостольских, то и сего не говорили бы. Наше служение – не забава (да не будет!), но совершается по устроению Духа... Да не обленимся помогать отошедшим и приносить за них молитвы, ибо предлежит общая для всего мира Очистительная Жертва. Посему с дерзновением молим мы тогда о вселенной и произносим имена почивших наряду с мучениками, исповедниками и священниками».

Примечание. Если Православная Церковь, принося Бескровную Жертву, воспоминает – и притом прежде всего – и святых Божиих прославленных, праотцев, пророков, апостолов, мучеников, исповедников и даже Самую Преблагословенную Богородицу, то воспоминает не с той целью, чтобы умилостивлять к ним Бога, а с той, чтобы их молитвами и предстательством усилить свои моления перед Ним о живых и умерших. Поэтому священнодействующий, оканчивая воспоминание святых, присовокупляет: «Ихже молитвами посети нас, Боже, и помяни всех усопших о надежди Воскресения живота Вечнаго»². И святой Кирилл Иерусалимский говорит: «Поминаем и прежде почивших, сперва патриархов, пророков, апостолов, мучеников, чтобы по их молитвам и предстательствам Бог принял наше моление»³.

Святой Димитрий Ростовский говорит: «О упокоении душ блаженной памяти преставльшихся рабов Божиих молитвы наши совершая, имеем надежду несомненную, яко (как) принесенная за души их Жертва, излиянная Кровь и вода от ребр Христовых, во Святом Потире совершаемая, окропляет и очищает их, о нихже приносится и о нихже изливается. И аще (если) Кровь Христова, единою (однажды) древле (прежде, некогда) на Кресте излиянная, всего мира грехи омыла есть, – ныне таяжде (та же), а не иная, не имать ли наши грехи очистить? Аще тогда Кровь Христова многие бесчисленные души искупила есть от работы вражия, – ныне таяжде, а не иная, не имать ли от нас (нами) поминаемых душ искупить? Аще тогда Страдание Христово столь многие оправдало), – тожде (то же) ныне Христово Страдание, Божественныя Жертвы совершением воспоминаемое, не имать ли и нами поминаемые оправдати? Веруем несомненно силе Крови Христовой, с водою от ребер Его истекшей, яко (что) (она) очищает, искупает и оправдает рабов Своих»⁴.

Родительские вселенские субботы

В нашем народе, как известно, обычно называют покойников, своих и чужих, старых и малых, – родителями. Так, например, когда принесут в храм тело усопшего, народ наш обычно выражается при этом так: «в церкви родителей», хотя речь могла идти и о младенце или об отроке умершем. А выражение «идти на родителей» значит – идти на могилы умерших, родных и даже чужих. Наименование покойников «родителями», то есть принадлежащими уже к отцам, к которым они отошли, возбуждает в нас благоговение к их памяти. Отсюда – дни, или собственно субботы, в которые совершается вселенское, или всецерковное, поминовение умерших, получили название «родительских суббот». В субботы, а не в другие дни, полагается моление об умерших потому,

1 Поучение огласительное 5-е.
2 См. в Божественной литургии святого Иоанна Златоуста и святого Василия Великого.
3 Поучение тайноводственное 5-е.
4 Слово в субботу 4-й недели (седмицы) Великого поста.

Вселенских родительских суббот пять: мясопустная, троицкая и субботы 2-й, 3-й и 4-й недель (седмиц) Великого поста.

Мясопустная родительская вселенская суббота

Заупокойная служба в субботу мясопустную озаглавлена так: «Память совершаем всех от века усопших православных христиан, отец и братий наших».

Сделаем небольшую выписку из синаксаря¹ на этот день:

«Святые отцы узаконили совершать поминовение о всех умерших по следующей причине. Многие весьма нередко умирают неестественной смертью, например: во время странствования по морям, в непроходимых горах, в ущельях и пропастях; случается, гибнут от голода, на пожарах, на войне, замерзают. И кто перечтет (перечислит) все роды и виды нечаянной и никем не ожидаемой смерти? И все таковые лишаются узаконенного псалмопения и заупокойных молитв. Вот почему святые отцы, движимые человеколюбием, установили, основываясь на учении апостольском, совершать это общее, вселенское поминовение, чтобы никто, – когда бы, где бы и как бы ни окончил земную жизнь, – не лишился молитв Церкви».

Итак, установление вселенской родительской субботы перед неделей (седмицей) мясопустной восходит к преданию апостольскому, что подтверждается Уставом Святой Церкви, изложенным в V веке преподобным Саввой Освященным на основании древнейшего предания, и обычаем древних христиан собираться в определенные дни на кладбище для поминовения умерших, о чем сохранилось письменное свидетельство IV века (святой Иоанн Златоуст в Словах 62-м и 18-м).

Основанием для установления этого поминовения послужило то, что в воскресный день седмицы сырной (масленицы) Святая Церковь совершает воспоминание Второго пришествия Христова, и потому накануне этого дня, как бы в день, предшествующий Страшному суду Христову, и притом приближаясь к духовным подвигам Святой Четыредесятницы, когда нам следует войти в теснейший союз любви со всеми членами Царства Христова – и святыми, и живущими, и умершими, предстательствует обо всех от Адама до днесь (до нынешних дней) усопших во благочестии и правой вере праотцах, отцах и братиях наших от всякого рода: от рода царей, князей, монашествующих, мирян, юношей и старцев, и всех, яже (кого) вода покры, брань пожат (война истребила), трус объят (землетрясение поглотило), убийцы убиша, огнь попали, бывшие (в) снедь зверям, птицам и гадам, погибшие от молнии и измершие (умершие) мразом (на морозе); яже уби меч, конь совосхити (унёс, похитил), яже удави плинфа (придавила плита, камень) или персть посыпа (землей засыпало), яже убиша чаровная напоения (напитки), отравы, костная удавления, – внезапно умерших и оставшихся без узаконенного погребения, – предстательствует, умоляя Праведного Судию явить им Свою милость в день нелицеприятного всем воздаяния.

В заупокойной ектении в субботу мясопустную взывается (возглашается): «Еще молимся о упокоении душ рабов Божиих, праотец, отец и братий, зде лежащих и повсюду, православных христиан». При этом поименно воспоминаются по особой книжке («Реестр, како по всех Высочайших персонах поминовение чинить на вселенских панихидах»)² усопшие православные благочестивые Императоры, Цари, Великие князья и благочестивые Императрицы, Царицы, Княгини. В иных храмах при этом ставится перед Царскими дверями стол, на столе Распятие и перед ним – свеча, а иногда и кутия³. В других храмах ставится перед Царскими дверями только свеча на большом подсвечнике.

1 Синаксарь (от греческого слова «синаксис» – собрание, соединение) значит – чтение выбранное, собранное из писаний святых отцов и церковных преданий. В синаксарях, которые положено читать на утрени по 6-й песни канона, или содержится объяснение празднуемого события (синаксари на все праздники) или указывается значение и причина того или другого учреждения (установления) Церкви (поминовения умерших и т. д.), или заключается толкование, почему с известным днем соединяется такое-то воспоминание (синаксари в недели (седмицы) мясопустную, сыропустную, в три первых дня Страстной недели (седмицы) и другие]. В настоящее время синаксари, как таковые, за службами не читаются. (Однако в некоторых монастырях и храмах имеет место практика чтения житий святых или описаний празднуемых событий. Великим постом, на утрени четверга 5-й седмицы, читается житие преподобной Марии Египетской. – Ред.).
2 В настоящее время эта практика не соблюдается. – Ред.
3 Кутия, иначе – коливо (т. е. вареная пщеница, смешанная с мёдом), поставляемая как при совершении заупокойной литии, так и панихиды, служит напоминанием о Воскресении умершего. Как зерно, чтобы образовать колос и дать плод, должно быть положено в землю и там истлеть, так и тело умершего должно быть предано земле и испытать истление, чтобы потом восстать для Будущей жизни (1 Кор. 15, 36-38; Ин. 12, 24). Мёд знаменует сладость благ будущей жизни.

«Спаситель! Ты, искупивший людей Своей Кровию, избавивший нас Своей смертию от горькой смерти и Воскресением Своим дарующий нам жизнь Вечную, – упокой, Господи, всех усопших в благочестии, где бы кто ни окончил жизнь: в пустынях или городах, в море или на суше, всех – царей, священников, архиереев, монахов и мирских, всякого возраста, и удостой их Небесного Твоего Царства».

«Христе! Через Твое Воскресение смерть уже не владеет скончавшимися в благочестии. Поэтому и молимся Тебе прилежно: упокой рабов Твоих в Твоем блаженном обиталище, там, где пребывает Авраам, – всех, от Адама и до сего дня послуживших Тебе верно, отцев и братьев наших и друзей, и родных, переселившихся к Тебе различным образом. Боже! Удостой их всех Небесного Твоего Царства».

«Плачу и рыдаю, когда размышляю о смерти и вижу, как в гробах лежит созданная по образу Божию наша красота – безобразная, бесславная, не имеющая уже вида. О, чудо! Что это за таинство совершается над нами? Как это мы предаемся тлению? Как подчинились смерти? Истинно повелением Бога, как писано, дарующего упокоение скончавшимся».

Тропарь. «Единый Создатель, глубиною мудрости человеколюбиво все устрояющий и всем дарующий полезное, Господи, упокой души рабов Твоих, потому что они возложили свои надежды на Тебя, Творца, Промыслителя, и Бога нашего».

(Стихиры и тропарь даны автором на русском языке. – Ред.)

Из канона, певаемого в субботу мясопустную: «Яже покры вода, и брань пожат, трус же яже объят, и убийцы убиша, и огнь, яже попали верныя, Милостиво, в части учини праведных» (песнь 1, тропарь 4).

«Яже уби меч, и конь восхити, град, снег и туча умноженная, яже удави плинфа или персть посыпа, Христе Спасе наш, упокой» (песнь 4, тропарь 4).

«Умершим напрасно (внезапно) от случаев, от клича же зельнаго (крика сильного), скораго течения и заушения, удавления же от искренняго (искренний – всякий человек. – Ред.), и лягания (здесь – ото сна), Господи славы, верою усопшим ослаби (прости) во веки» (песнь 8, тропарь 4).

«Умершия Божиим прощением (здесь – наказанием): смертных громов всяких с небесе изнесенных, земли разседшейся, морю восшумевшуся, вся верныя, Христе, упокой» (песнь 9, тропарь 3).

Троицкая вселенская родительская суббота

Как перед воспоминанием о Страшном суде в Неделю (Воскресение) мясопустную Святая Церковь обращает мысли христиан к будущей участи умерших и назначает моление о них в Неделю мясопустную, так после воспоминания об искуплении всех людей Святая Церковь воспоминает об умерших и назначает особый день для молитвы о них, именно – субботу перед Пятидесятницей (Днем Святой Троицы). В этот день совершается память всех усопших благочестивых христиан, отец и братий наших.

Начало Троицкой родительской субботы восходит также ко временам апостольским. Указание на это находим в словах святого апостола Петра, произнесенных им в День первой христианской Пятидесятницы, когда он говорит о Воскресшем Спасителе: «Его же Бог воскреси, разрешив болезни смертныя (расторгнув узы смерти» (Деян. 2, 24), и в Постановлениях апостольских, где говорится, что апостолы, исполнившись Святого Духа в День Пятидесятницы, проповедовали иудеям и язычникам об Иисусе Христе, Сыне Божием, Судии живых и мертвых (книга 5-я, глава 19).

В День Пятидесятницы искупление мира было запечатлено освящающей и совершительной силой Животворящего Пресвятого Духа, благодатно и спасительно простирающейся на живущих и умерших. Поэтому и Святая Церковь, как в мясопустную субботу, представляющую как бы последний день мира, так и в Троицкую, представляющую собой последний день Церкви Ветхозаветной перед раскрытием во всей силе Церкви Христовой в День Пятидесятницы, молится о всех усопших отцах и братиях, а в самый День Пятидесятницы возносит о них следующие молитвы Господу:

«Приснотекущий (Неиссякаемый), Животный (Животворный), Просветительный Источниче, соприсносущная Отцу содетельная (творческая) Сило, все смотрение за спасение человеческое (Провидение, Промысл о спасении человеческом) прекрасно исполнивый, Христе Боже наш, смерти узы (цепи) неразрешимыя и заклепы (запоры) адовы расторгнувый, лукавых же духов множество поправый. Приведый Себе о нас непорочное заколение и Тело давый Пречистое в Жертву, (для) всякаго греха непри-

«Боже Великий и Вечный, Святый, Человеколюбивый, сподобивый нас в сей час стати пред неприступною Твоею славою на пение и хвалу чудес Твоих. Очисти ны, недостойныя рабы Твоя и подаждь благодать, еже сокрушенным (потрясенным) сердцем невозносительно (неуклонно) приносити Тебе Трисвятое славословие и благодарение великих Твоих даров, яже (которые) сотворил еси к нам и твориши всегда в нас. Помяни, Господи, немощь нашу, и да не погубиши нас со беззаконии нашими, но сотвори великую милость со смирением нашим, да, греховныя тмы избежавше, во дни правды ходити (жить по правде) будем, и одеявшеся оружием (восприняв оружие) света, ненаветно (безопасно) пребудем от всякия козни лукаваго и со дерзновением прославим о всех, Тебе Единаго Истиннаго и Человеколюбца Бога. Твое бо яко воистину и великое вресноту (поистине) таинство, Владыко всех и Творче, временное решение (прощение) Твоих тварей и еже по сих совокупление (соединение) и упокоение еже во веки. Тебе благодать о всех исповедуем о входех наших, яже в мир сей, и исходех (о делах и поступках наших в этом мире), надежды нам Воскресения и жизни Нетленныя, Твоим неложным (истинным) обещанием предобручают (предначинают), яже приимем (что и восприимем) в будущем Втором пришествии Твоем. Ты бо еси и Воскресения нашего Начальник (здесь: Виновник, Причина), и поживших Неумытный (Неподкупный) и Человеколюбивый Судия, и мздовоздаяния (награды) Владыка и Господь, Иже и приобщивыйся нам преискренно (нелицемерно) плоти и крове, снисхождения ради (для сошествия) крайняго (возвышенного), и наша страсти неотметныя (неотвергнутые), внегда (когда) волею во искус поставити (добровольно соделал их [для Себя] испытанием), приим за милосердие щедрот (принял их [только] по Своему милосердию), и в немже пострадал еси Сам искусився (испытал), искушаемым нам быв Самообещанный Помощник, темже и совозвел еси нас в Твое без

Субботы мясопустная и Троицкая по преимуществу (по их достоинству) называются вселенскими.

Родительские субботы 2-й, 3-й и 4-й седмиц Святой Четыредесятницы

Вводя нас при наступлении Великого поста в теснейший союз христианской любви со всеми членами своими – со святыми, с живущими и умершими, Святая Церковь особенно укрепляет для нас этот союз среди самых подвигов благодатного освящения. Она непрестанно ободряет и утешает верующих призыванием святых, их предстательством и примером, возбуждая к делам благотворения живущим ныне ближним – дать алчущим хлеб и разрешить (разрушить) всякий соуз (союз) неправды; в субботние дни 2-й, 3-й и 4-й седмиц Великого поста Церковь благовременно (в удобное время) руководствует нас также к прилежнейшему молитвенному ходатайству и об оставлении «вольных и невольных прегрешений верою преставльшихся человек и вечном их упокоении со святыми».

Поминовения усопших совершаются в обычное время ежедневно (так называемые сорокоусты² и другие добровольные [т. е. совершаемые по просьбе прихожан. – Ред.] поминовения), а Великим постом непрерывные поминовения при общественном церковном (повседневном храмовом) богослужении не совершаются, потому что такие поминовения всегда бывают соединены с совершением полной Божественной литургии, которая в Святую Четыредесятницу (Великим постом) не совершается ежедневно. Посему Святая Церковь, чтобы не лишить умерших спасительного предстательства своего, установила, вместо ежедневных поминовений, совершать трижды вселенские поминовения в субботы 2-й, 3-й и 4-й недель (седмиц) Великого поста. Прочие же субботы Великого поста посвящены особым празднованиям: первая – святому великомученику Феодору Тирону, пятая – Похвале Пресвятой Богородицы (Суббота Акафиста. – Ред.), а шестая – воскрешению праведного Лазаря.

Частные родительские дни

Частных родительских дней три: вторник Фоминой недели (седмицы) по Пасхе, 29 августа (11 сентября н. ст. – Ред.) и Димитриевская суббота.

Вторник Фоминой недели (седмицы)

Во вторник (а в иных местах – в понедельник, например, на Украине. – Ред.) на Фоминой неделе (седмице) православные христиане обычно поминают усопших. В службе этих дней в Уставе не положено особых молитвословий об умерших. Обычай же поминать в эти дни умерших имеет основание в том, что в Неделю (то есть в воскресенье) апостола Фомы воспоминается также сошествие Господа Иисуса Христа во ад, и с понедельника Фоминой седмицы Устав позволяет начинать совершение сорокоустов об умерших³.

1 Молитвы третьего коленопреклонения на вечерне. Тексты данных молитв приводятся нами по «Триоди Цветной», изд. Московской Патриархии, 1975, лл. 252 (оборот) – 254 (оборот). – Ред.
2 Сорокоусты – ежедневные поминовения усопших новопреставленных, совершаемые священником по просьбе прихожан в продолжение сорока дней, начиная со дня кончины человека. – Ред.
3 Типик (Типикон). Последование сырной Недели вечера – «зри» и Последование Недели Антипасхи – утро.

Первый говорит: «Достойно и праведно есть, братие, после торжества Пасхи, которое мы праздновали, разделить радость нашу со святыми и мучениками и им, как участникам Страданий Господа, возвестить славу Воскресения Господня»¹.

Хотя святитель Амвросий и говорит здесь о святых мучениках (но поминовение усопших в вере положено в Церкви Новозаветной благочестивым обычаем творить в память мучеников, среди которых погребали издревле и прочих умерших)², но слова его могут также свидетельствовать и о древности нашего обычая совершать память умерших после Пасхи во вторник Фоминой недели или в понедельник.

Святой Иоанн Златоуст о поминовении усопших после Пасхи говорит так: «Почему отцы наши установили, оставив молитвенные дома в городах, собираться нам сегодня вне города и на этом именно месте (то есть на могилах мучеников и других христиан)? Потому что сегодня Господь Иисус Христос сошел к мертвым: потому здесь и собираемся мы»³.

День поминовения усопших во вторник Фоминой недели (седмицы) называется радоницей, или радоницами, потому что в этот день приветствуют умерших радостной вестью о Воскресении Господа: живые «христосуются» с умершими, принося на могилы и окрашенные яйца, некоторые оставляют яйца на могилах. (Устраиваемые на могилах в пасхальные и иные дни «поминки» с крепкими напитками, с закусками – это обычай нецерковный, противоречащий смыслу православного поминовения усопших, в том числе на кладбищах. – Ред.)

29 августа (11 сентября)

29 августа (11 сентября), в день воспоминания Усекновения главы святого Иоанна Предтечи, совершается поминовение православных воинов, за веру и Отечество на брани (на войне) убиенных.

В «Чине поминовения» в этот день сказано: «Сей день, в рассуждении пострадавшего за истину Предтечи Господня, есть приличный (принятый), дабы в оный всеобщую Богу молитву принести и о подобнострадающих и положивших живот свой за веру и Отечество». Поминовение православных воинов 29 августа (11 сентября) установлено в Церкви Русской при Императрице Екатерине II (по указу 1769 года, августа 17-го), во время войны с турками и поляками. Чин поминовения православных воинов 29 августа (11 сентября) опубликован отдельной книжкой.

Димитриевская суббота

Димитриевская суббота, бывшая сначала днем поминовения православных воинов, установлена великим князем святым Димитрием Иоанновичем Донским. Одержав 8 (21) сентября 1380 года знаменитую победу над Мамаем на Куликовом поле, Димитрий Иоаннович, по возвращении с поля брани, путешествовал в Троице-Сергиеву обитель. Игумен обители преподобный Сергий Радонежский благословил его перед битвой на брань с монголо-татарами и дал ему из числа братии своей обители двух иноков – Александра Пересвета и Андрея Ослябю (оба они пали в битве с неверными и погребены на Старом Симонове, близ Симонова монастыря4 в Москве). Совершив в Троицкой обители поминовение православных воинов, павших в Куликовской битве, великий князь Димитрий предложил Церкви творить это поминовение ежегодно в Димитриевскую субботу (перед 27-м числом октября [8-м ноября. – Ред.]) – днем тезоименитства великого князя – днем памяти великомученика Димитрия Солунского, Мироточивого).

Впоследствии православные христиане стали в этот день творить память не только православных воинов, но купно (вместе) с ними и всех вообще усопших братий своих.

Поминовение усопших особ царского дома (царские панихиды)

В 1548 году, 21 июня, Великий князь и Царь Иоанн Васильевич IV, Грозный, по благословению (святого) Митрополита Московского Макария, установил общую память усопшим благоверным князем и боляром, христолюбивому воинству, священническому и иноческому чину и всем православным христианом, и оттоле повеле написати ту память в Соборныя книги⁵, для чего в древности существовал в России особый панихидный приказ. Поэтому и список ежегодно в известные дни поминаемых преставльшихся Великих Российских Императоров, Императриц, Царей и Цариц и прочих особ высокой их фамилии начинается с Царя Иоанна Васильевича Грозного (+1584).

1 Святого Амвросия Медиоланского, Слово 74-е.
2 Его же, Слово 77-е.
3 Слово 70-е.
4 Храм Рождества Пресвятой Богородицы в бывшем Симоновом монастыре передан приходской общине; в храме установлено надгробие в память об иноках Александре и Андрее. – Ред.
5 Акты Археографической экспедиции. Том, 1, 1836 г., № 219.

1) По великим Государям Императорам и Императрицам и по Государыне Царевне Анне Петровне панихиды служить архиереям, в монастырях – монастырским настоятелям в числа, показанные в Реестре, равно и в прочих кафедральных архиерейских и градских соборах протопопам соборне, и в ружных (т. е. получавших «ругу» – средства на свое содержание – из казны. – Ред.) приходских и городских церквах – священнослужителям.

По великим Государям Царям и Царицам и по прочим высоким персонам совершение панихиды оставлялось на произволение архиерея; только она неопустительно должна была совершаться если не архиереем, то иными духовными лицами. В монастырях же настоятелям и во всех других соборах и церквах – священнослужителям служить панихиды самим по всем членам царствующего дома.

Только уважительные причины (благословные вины) освобождали архиереев и настоятелей от совершения царских панихид: это – болезнь, отсутствие по делам, не терпящим отлагательства, и другие подобные обстоятельства. В городских соборах, ружных и приходских церквах священнослужители это поминовение должны были отправлять помесячно, то есть сколько в каком месяце тех персон по именам указано, но всех в последних числах каждого месяца – за одной панихидой. Если по какой благословной вине в те числа исполнить этого не получилось бы, то в иной день должны были исполнить неотменно (непременно).

Когда же кому-либо из членов царствующего дома поминовение случалось в дни Великого поста или в воскресные и праздничные дни, тогда поминовение должны были совершать по субботам тех же седмиц.

Если поминовение кого-либо из членов царствующего дома случалось в дни между Лазаревой субботой и Фоминым понедельником, в Неделю Ваий (Вербное воскресенье), на Страстной и Светлой седмицах, то поминовение должны были совершать в Фомин вторник (на радоницу).

Частное поминовение умерших

Святая Церковь постоянно молится обо всех преждепочивших отцах и братиях наших; но она также совершает особое молитвенное поминовение о каждом усопшем по нашему благочестивому желанию и по просьбе.

К частному поминовению умерших относятся: третины, девятины, сорочины и годовщина.

Третий день¹

Поминовение усопших на третий день после смерти есть предание апостольское. Оно совершается, во-первых, потому, что скончавшийся крещен был во имя Отца и Сына и Святаго Духа, Бога Единого в Троице, хранил невредимой веру, принятую во Святом Крещении, и так как он в течение жизни молился об отпущении грехов Единому в Троице Богу, то и по преставлении его Святая Церковь творит о нем поминовение на третий день; во-вторых, потому, что он сохранил три богословских (или – евангельских. – Ред.) добродетели, являющиеся основанием нашего спасения: веру, надежду и любовь; в-третьих, потому, что существо его имело тройственный состав – дух, душу и тело, которые согрешают вместе и потому, по переходе человека в Загробный мир, все три требуют очищения от грехов.

Кроме такого богословского значения поминовения усопших на третий день, есть еще значение таинственное, касающееся загробного состояния души. Когда святой Макарий Александрийский просил Ангела, сопровождавшего его в пустыне, объяснить ему значение церковного поминовения на третий день, то Ангел отвечал ему: «Когда на третий день бывает в Церкви приношение, тогда душа умершего получает от стрегущего и Ангела облегчение в скорби, которую чувствует от разлучения с телом, – получает потому, что славословие и приношение в церкви Божией за нее совершено, отчего в ней рождается благая надежда, ибо в продолжение двух дней позволяется душе, вместе с находящимися при ней Ангелами, ходить по земле, где хочет. Посему душа, любящая тело, скитается иногда около дома, в котором положено тело, и таким образом проводит

1 Обычай творить поминовение умерших преимущественно в третий, девятый и сороковой день после их кончины существует в Церкви издревле. О нем ясно говорится еще в книге Постановлений Апостольских; затем, более или менее ясно, – у святого Ефрема Сирина (в его Завещании), святого Макария Александрийского (в Слове об исходе души), святого Амвросия Медиоланского (в Слове на смерть императора Феодосия), Палладия (в Лавсаике, гл. 26), святого Исидора Пелусиота (Послания, кн. 1, послание 114), – учителей четвертого и начала пятого века; далее, со всей ясностью, – в новеллах императора Иустиниана (новелла 133), у Евстратия, константинопольского пресвитера (560), у святого Иоанна Дамаскина (в Слове об усопших в вере, Филиппа пустынника (1095) и других церковных писателей. Объяснение этого обычая у приведенных и у позднейших писателей хотя и не одинаково, но согласно с духом благочестия.

Девятый день

На девятый день Святая Церковь совершает молитвы и Бескровную Жертву об усопшем также по преданию апостольскому. Она молит Господа, чтобы душа усопшего удостоилась быть причтенной к лику святых молитвами и предстатедьством девяти Ангельских чинов.

Святой Макарий Александрийский, по откровению Ангельскому, говорит, что после поклонения Богу на третий день, повелевается показать душе различные приятные обители святых и красоту рая. Всё это рассматривает душа шесть дней, удивляясь и прославляя Творца всяческих Бога. Созерцая всё это, она изменяется и забывает скорбь, которую чувствовала, находясь в теле. Но если она виновна в грехах, то при виде наслаждений святых она начинает скорбеть и укорять себя: «Увы мне! Сколько я осуетилась в том мире! Увлекшись удовлетворением похотей, я провела большую часть жизни в беспечности и не послужила Богу как должно, дабы и мне удостоиться сей благодати и славы. Увы мне, бедной!». По рассмотрении в течение шести дней всей радости праведных она опять возносится Ангелами на поклонение Богу.

Сороковой день

Дни плача по умершим в самой глубокой древности продолжались сорок дней.

Число сорок – знаменательное, часто встречающееся в Священном Писании. Народ еврейский питался в пустыне манной сорок лет; пророк Моисей постился сорок дней и сорок ночей, принимая закон от Бога; пророк Илия провел сорок дней и сорок ночей в путешествии к горе Хорив; Господь Иисус Христос после Своего Крещения провел в пустыне сорок дней и сорок ночей, а после Своего Воскресения также в продолжение сорока дней учил апостолов тайнам Царства Божия.

Основываясь на предании Апостолов, узаконивших в Церкви Христовой древний обычай иудеев (обычай Церкви Ветхозаветной. – Ред.) – оплакивать умерших сорок дней, Святая Церковь справедливо и благочестно с древнейших времен установила правило творить поминовение усопших в продолжение сорока дней (сорокоуст) и особенно на сороковой день (сорочины). Как Господь Иисус Христос победил диавола, пробыв сорок дней в посте и молитве, так и Святая Церковь, принося в продолжение сорока дней молитвы, милостыни и Бескровные Жертвы по усопшему, испрашивает ему у Господа Благодать, дабы победить врага, воздушного князя тьмы (диавола) и получить в наследие Царство Небесное.

Святой Макарий Александрийский, рассуждая о состоянии души человеческой по смерти тела, продолжает: «После вторичного поклонения Владыка всех повелевает отвести душу в ад и показать ей находящиеся там места мучений, разные отделения ада и разнообразные нечестивых мучения, от которых души грешников непрестанно рыдают и скрежещут зубами. По этим разным местам мук душа носится тридцать дней, трепеща, чтобы и самой ей не быть заключенной в оных. В сороковой день она опять возносится на поклонение Господу Богу и теперь уже Судия определяет приличное ей по делам место заключения».

(Святой) Симеон Солунский пишет: «Сорокоусты совершаются в воспоминание Вознесения Господня, случившегося на сороковой день после Воскресения, и с той целью, чтобы и умерший, востав из гроба, вознесся в сретение Господу, был восхищен на облацех, и тако был всегда с Господом».

«На сороковой день твоего дорогого покойника, сетующая по нем с верою душа, возведи взоры свои и мысли и сердечное чувство к Господу и Спасителю нашему, на сороковой день Своей прославленной жизни восшедшему Своим, пострадавшим за нас до смерти Человечеством, «в самое Небо, ныне да явится лицу Божию о нас» (Евр. 9, 24), живых и усопших. Открой свое сердце для такого Его Человеколюбия, что Он восседает одесную Отца, в открытой Его любви, самым человечеством Своим, ходатайственно представляющим нас, людей. Откажет ли Ему в этом ходатайстве Всещедрый Отец, имея перед Собой Его – Своего Возлюбленного Сына в Крестных за нас язвах? Держись же верой крепко такой любви Господа, и в славе Своей занятого вечной судьбой нашей, судьбой твоей и твоего покойника, и умоляй Его за усопшего, да благодатию Своей немощное в отшедшей душе уврачует, оскудевающее восполнит, все согрешения простит и очистит, и тако вчинит ее в жребий (введет ее в сонм) помилованных, оправданных, в предначатии вечного блаженства. Твоя вера и молитва, споспешествуемая Святой Церковью, много поможет преставившемуся на определяющем жребий его до всеобщего Воскресения, так называемом частном суде Христовом»².

1 Новая скрижаль, часть 4-я, § 2 (глава 372).
2 А. Бухарев. О упокоении усопших, с. 38-39.

День смерти христианина есть день рождения его для Новой, Лучшей жизни. Вот почему мы празднуем память наших братий по истечении года со дня их кончины. Празднуя второе рождение их для Неба, мы умоляем благоутробие (милосердие) Божие, да милостив будет Господь (к) душам их, да подаст им вожделенное отечество в вечное наследие и сотворит их паки (опять) жителями Рая.

Так как любовь, по слову Апостола, никогда не прекращается (1 Кор. 13, 8), то смерть не расторгает нашего союза любви с усопшими нашими братиями: они живут духом с нами, пребывающими на земле, и мы сохраняем в сердцах своих живую память о них. Мы особенно возобновляем память о них в дни кончины их – годовщины, и прибегаем в эти дни к молитве, вере и любви, как к действеннейшему средству, с одной стороны, для удовлетворения требования своего горящего любовью сердца, а с другой – чтобы доставить отраду и облегчение душам переселившихся от нас в Горний мир.

«Годины, или поминовение покойника в день его смерти спустя год после нее, и годовщины, повторяющие поминовение с возвращением этого дня и в последующие годы, надо совершать непременно под управлением той мысли живой веры, что ради совершившегося подчинения Самого Господа, по Его Вочеловечении, человеческим условиям времени для нас, годовые и многогодовые (многолетние) возвращения, или как бы повторения дня отшествия покойного в другую жизнь, имеют живой смысл и соотношение к его душе и судьбе. Надо вере и человеколюбию нашему пользоваться этим для споспешествования (содействия) успокоению усопших»¹.

Несколько примеров спасительности молитв об умерших

Святой Григорий Двоеслов, Папа Римский, представляет замечательный пример действия молитвы и жертвоприношений за умершего, случившийся в его монастыре. «Один брат, – говорит он, – за нарушение обета нестяжания (бескорыстия, бедности) лишен был по смерти, в страх другим, церковного погребения и молитвы в течение 30 дней; а потом из сострадания к его душе, в продолжение следующих 30 дней, за него была приносима Бескровная Жертва с молитвой. В последний из этих дней усопший явился в видении оставшемуся в живых родному брату своему и сказал: «Доселе худо было мне, а теперь уже я благополучен, ибо сегодня получил приобщение» (Беседы, книга 4-я, глава 55).

Тот же святой отец в беседах своих с диаконом Петром повествует о явлении одного умершего пресвитеру, которого он просил помочь ему молитвой о нем к Богу, и в заключение говорит: «Из сего видно, как полезно душам приношение Священной Жертвы, когда и сами духи (умерших) просят о том живущих и указывают на знаки, через кои они очищаются от грехов» (там же).

Блаженный кир (господин – с греч.) Лука рассказывает о самом себе, что когда умер родной его брат в крайнем небрежении (по отношению к вере и Церкви. – Ред.), он просил Бога открыть ему участь умершего. Стоя однажды на молитве, старец увидел душу брата своего в руках бесовских. Тогда он послал некоторых из братий осмотреть келлию умершего. Посланные нашли золото и дорогие вещи, которые старец приказал отнести в ближайший город и раздать бедным и нищим. Сделав это, старец опять стал молиться и увидел судилище Божие и Ангелов света, спорящих с бесами о душе его брата. Бесы вопияли: «Ты праведен, так суди же: душа наша, ибо она творила дела наши». Ангелы говорили, что она избавлена милостыней, розданной за нее. Бесы противились и восклицали: «Да разве он раздал милостыню? Не сей ли старец?» Устрашенный подвижник отвечал: «Да, я сотворил милостыню, но не за себя, а за сию душу». Тогда бесы исчезли, и видение кончилось (Пролог, августа 24-го [сентября 6-го. – Ред.] дня).

Преподобный Макарий Александрийский, обратившись с вопросом к сухому черепу, узнал важные истины, касающиеся состояния умерших. Он, между прочим, спросил: «Ужели вы никогда не чувствуете никакого утешения?» (Преподобный обычно совершал молитвы об усопших и желал знать, служат ли они к пользе.) Милосердствующий о душах Господь восхотел открыть это Своему угоднику и, чтобы уверить раба Своего, вдохнул в иссохший череп слова истины: «Когда, – ответствовал череп, – ты приносишь молитвы о мертвых, то мы чувствуем некое утешение» (Слово об усопших в вере).

Святая игумения Афанасия завещала сестрам своего монастыря, незадолго до своей кончины, творить нищим трапезу в течение сорока дней после ее смерти, в память о ней. Но сестры исполняли это завещание только в течение десяти дней, и такое забвение ее воли вызвало святую из другого мира. Явившись в сопровождении двух Ангелов некоторым из

1 А. Бухарев. О упокоении усопших, с. 40.

Святая мученица Перпетуя во время общей молитвы в темнице нечаянно произнесла имя своего умершего брата Динократа. Вразумленная этой нечаянностью, она стала молиться о нем Богу и в следующую ночь удостоилась видения. Она видела брата выходящего из темного места, в сильном пламени, мучимого жестокой жаждой, нечистого видом и с раной на лице, с которой он умер. Между ним и святой мученицей была глубокая пропасть, так что они не могли приблизиться друг к другу, а около того места, где стоял Динократ, был полный водоем (колодезь), край которого был намного выше его роста, почему брат ее никак не мог достать края водоема и напиться из него.

Из этого святая мученица поняла, что брат ее находится в муках, и с сильным воплем и слезами стала ежедневно молиться о его спасении. Вскоре она удостоилась второго видения: темное место, в котором находился ее брат, сделалось светлым, и брат ее, чистый лицом и в прекрасной одежде, наслаждался прохладой; где у него была рана, там остался только след ее; край водоема был только по пояс ему, и на краю водоема стояла полная золотая чаша, из которой он пил, и потом стал веселиться. Этим и кончилось видение, из чего святая Перпетуя поняла, что он освобожден от мук («Деяния мучеников», Рюикара. Изд. 1802 г., 3, гл. 7 и 8; Страдания святой Перпетуи).

Святой Иоанн Милостивый, Патриарх Александрийский, часто совершал Божественную литургию об усопших и говорил, что она весьма много помогает душам их. В подтверждение этого он приводит следующий пример: «Один узник, за которого родители, считавшие его умершим, трижды в год совершали Божественную литургию – в дни Богоявления, Святой Пасхи и Святой Пятидесятницы, по освобождении из плена, явившись неожиданно к своим родителям, вспомнил, что в эти самые дни приходил к нему в темницу со светильником некий славный муж: оковы спадали с ног его и он делался свободным; в прочие же дни он опять содержим был в оковах, как узник» (Четии-Минеи, ноября 12-го (25-го) дня).

Святой Иоанн Дамаскин повествует о том, что «у одного из святых мужей был ученик, живший беспечно. Что же? Смерть настигла его в такой беспечности. Милосердный Отец Небесный, подвигнутый слезами и воплями старца, открыл (показал) ему того юношу горящим в пламени даже до выи (шеи), подобно немилосердному богачу, упоминаемому в притче о Лазаре. Когда же святой подверг себя строгим подвигам поста и молитвы, с крепким воплем умоляя Бога, то увидел его, объятого пламенем до пояса; наконец, когда святой муж присоединил болезни к болезням (то есть еще более усилил свою молитву), то Бог в видении явил его (юношу) старцу изъятым из пламени и совершенно свободным» (в Слове об усопших в вере).

Святой Григорий Двоеслов повествует о том, что во времена святого Венедикта (Нурсийского; V-VI вв. – Ред.) жили две постницы, имевшие несчастную привычку говорить много не на пользу ни себе, ни другим. Святой старец увещевал их оставить эту привычку и грозил за непослушание отлучением. Не исправившись, они умерли; однако они подлежали отлучению вследствие угрозы праведника; и хотя как постницы они были похоронены в церкви, но, как отлученные, не могли остаться в ней. Когда диакон возглашал «Оглашении¹, изыдите!», они выходили из церкви, что было открыто многим из христиан. Узнав об этом, преподобный Венедикт послал в церковь, в которой они были погребены, просфору и повелел вынуть из нее часть о упокоении душ их и поминать их при совершении Христовых Тайн. После этого никто из верных уже не видел их выходящими из церкви, посему из этого поняли, что вследствие заупокойных молитв Святой Церкви и жертвоприношений, преставльшиеся постницы получили от Бога прощение (Беседы святого Григория Двоеслова, книга 2-я, гл. 23).

Вот еще два примера весьма близких к нам по времени.

Один из афонских схимников² открыл Святогорцу³, известному отцу Серафиму, следующее: «Причиной моего вступления в монашество было видение во сне загробной участи грешников. После двухмесячной болезни я пришел в сильное изнеможение. В этом состоянии я вижу двух юношей, вошедших ко мне. Они взяли меня за руки и сказали: «Следуй за нами!» Я, не

1 «Оглашенными» в древней Церкви называли готовящихся ко Святому Крещению, получавших наставление (оглашение) в истинах веры Христовой и правилах христианской жизни. – Ред.
2 «Схимник» – монах, воспринявший «схиму» (великую схиму, или «великий и Ангельский образ») – так называется высшая степень монашества, соединенная с новыми, строжайшими обетами самоотвержения. – Ред.
3 «Святогорцы» – монахи, иноки, подвизающиеся в обителях Святой Горы Афон (в Греции, на полуострове Агион Орос [греч. – Святая Гора]). – Ред.

Вслед за тем один из Ангелов восхитил (взял) из пламени одного человека, который был черен, как уголь, весь обгорел и с ног до головы был окован. Тогда оба Ангела приступили к страдальцу, сняли с него оковы, и вместе с ними мгновенно исчезла вся его чернота, он стал чист и светел, как Ангел; потом Ангелы облекли (облачили) его в блестящее одеяние, подобное свету.

«Что значит это изменение человека?» – решили спросить Ангелов. «Эта грешная душа, – отвечали Ангелы, – была отлучена от Бога за свои грехи и должна была вечно гореть в этом пламени; между тем родители сей души много подавали милостыни, много делали поминовений за литургией, совершали панихиды. И вот, ради родительского ходатайства и по молитвам Церкви, Бог умилостивился, и грешной душе даровано совершенное прощение. Она избавлена вечного мучения и теперь предстанет перед Лицом своего Господа. и будет радоваться со всеми Его святыми.

Когда видение кончилось, я пришел в себя и что же увидел? Вокруг меня стояли и плакали и готовили мое тело к погребению» («Странник», 1862 г., май).

В одном селе скоропостижно умер дьячок-старик. У него был сын-чиновник. Нечаянная смерть отца поразила сына. Загробная участь умершего не давала покоя доброму сыну почти в течение года. Зная, что в Божественной литургии самое важное время для поминовения умерших есть время пения «Тебе поем, Тебе благословим...», печальный сын, находясь в это же время в церкви (это было в Духов День), с особым усердием стал молиться Богу о упокоении своего отца. И что же? В ночь на вторник он видит своего отца, который три раза поклонился ему до земли и при последнем поклоне сказал: «Благодарю тебя, сын мой» («Странник», 1864 г., декабрь).

Решение некоторых вопросов и недоумений¹

Нельзя оставить без разрешения некоторые вопросы и недоумения, которые или сами собой

возникают при рассмотрении церковного учения о молитвах об умерших, или предлагаются и высказываются людьми неправославномыслящими.

1) «Обо всех ли умирающих без покаяния и причащения Святых Христовых Таин не должно молиться?»

Нет, Святая Церковь строго различает тех, кто умирает нераскаянным и без причащения Христовых Таин по собственной вине и упорству, и тех, кто не успевает перед своей кончиной сподобиться Таинства Покаяния и Евхаристии потому, что подвергается, по независящим от них причинам, внезапной или насильственной смерти. Вследствие того, например, о самовольных или нераскаявшихся еретиках Церковь не молится; обо всех чадах своих, скончавшихся напрасной (внезапной) смертью, она, с сокрушением истинной матери, умоляет Господа помиловать их (см. выше главу: «Мясопустная родительская вселенская суббота»).

2) «Для чего молиться о тех умерших, кто покаялся перед смертью и, следовательно, получил от Господа через Таинство Покаяния прощение и разрешение грехов своих?».

Но, во-первых, все ли кающиеся приносят перед смертью надлежащее покаяние, искреннее, глубокое, живое, вполне достаточное для того, чтобы удостоиться от Праведного Судии совершенного разрешения (прощения) от грехов? Все ли даже бывают способны к такому покаянию в тяжкие и страшные минуты смерти? Для всех этих покаявшихся, очевидно, необходимо предстательство Церкви, которое бы могло восполнить то, чего у них недоставало.

Во-вторых, от приступающих к Таинству Покаяния требуется, чтобы они не только исповедовали перед Богом свои грехи, но потом действительно обратились (отвратились) от них и принесли плоды, достойные покаяния (Иез. 18, 21-22; Мф. 3, 8; Деян. 3, 19; Апок. 2, 5). А все умирающие вскоре после принесенного ими покаяния не успевают самым делом оправдать и завершить то, чему в покаянии полагают только начало. Вот это недостающее у всех умирающих вскоре после покаяния и восполняет постепенно Церковь своими молитвами (Послание Восточных Патриархов о православной вере, член 18).

В-третьих, для того, чтобы удостоиться по смерти Небесного блаженства, необходимо получить от Бога прощение грехов и через это действительно очиститься от грехов и исцелиться...

3) «Как согласовать предстательство Церкви и молитвы живых об умерших с учением слова Божия о том, что Христос есть Единый Посредник между Богом и человеком (1 Тим. 2, 5) и

1 См. Православно-догматическое богословие митрополита Московского Макария. Том II, § 258.

4) «Как согласовать учение о благотворном влиянии молитв церковных на умерших с учением слова Божия о том, что человекам положено однажды умереть, а потом – суд» (Евр. 9, 27), и что на суде Бог «воздаст каждому по делам его?» (Рим. 2, 6).

После смерти, действительно, бывает для каждого суд Божий и мздовоздаяние (воздаяние – по делам) еще нерешительное (окончательно нерешенное). И в этом вновь обнаруживается бесконечная благость и милосердие к нам Господа, что даже по смерти, после частного суда Он не окончательно наказывает грешников, а только предначинательно, и оставляет еще длинный период времени, в продолжение которого семя добра, с каким переходят покаявшиеся грешники в вечность, могло бы развиться (раскрыться) в них и очистить их от всякой скверны под благотворным влиянием молитв Церкви. По истечении же этого периода, когда бесконечная благость Господа совершит всё, что можно совершить для блага искупленных Его Честною Кровию, бесконечная правда Его произведет Всеобщий и Последний суд, на котором окончательно воздаст каждому по его делам¹.

5) «Если и по смерти отпускаются некоторым христианам грехи по молитвам Церкви, то как же исполнится слово апостола о том, что в день Последнего суда «каждый получит соответственно тому, что он делал, живя в теле» (2 Кор. 5,10)?»

Слово апостола непреложно, и оно исполнится как на всех людях, так и на христианах, которые после смерти силой молитв церковных, удостоятся получить отпущение грехов. Ибо такие христиане, находясь еще в теле, положили начало этому собственным раскаянием во грехах перед своей кончиной и, таким образом, еще в теле соделались достойными молитв церковных и способными воспользоваться ими за гробом.

6) «Если и умершие с покаянием грешники находятся во аде, то как же вспомоществуют их освобождению молитвы Церкви, когда из ада нет избавления и на Небо «оттуда... не переходят» (Лк. 16,26)»?

Правда, в одном месте Священного Писания говорится о том, что из ада нет избавления и нет перехода на лоно Авраамово (Лк. 16, 26); но в другом месте читаем, что Христос Спаситель нисходил, по смерти, душой Своей во ад, яко (как) Бог, чтобы проповедовать там избавление и, как верует Церковь, извел (вывел) оттуда всех ветхозаветных праведников, или всех уверовавших в Него (1 Пет. 3, 19; Православное Исповедание веры. Ч. 1, ответ на вопрос 49).

Что же из этого следует? То, что, если для одних, каков был евангельский богач (Лк. 16, 19, 25), нет избавления из ада, то для других, именно верующих в Господа Иисуса Христа, оно соделалось возможным после того, как Он уже разрушил ад и извел оттуда многих.

Как на Небе, соответственно нравственному состоянию праведников, есть различные мздовоздаяния, есть и многие обители (Ин. 14, 2), так, без сомнения, и во аде, соответственно неодинаковому нравственному состоянию грешников, есть свои, разные обители, затворы (здесь – темницы) и хранилища душ (3 Езд. 4, 32, 35, 41). И тогда, как в одной из этих страшных обителей, подобно евангельскому богачу, страждут в пламени умершие в нераскаянности и неверующие (Лк. 16, 23), так в других могли обитать, конечно, без подобных страданий, даже ветхозаветные праведники до самого пришествия к ним Христова и могут обитать умершие с истинным покаянием и верой в Господа Иисуса Христа грешники.

Как из первых обителей или затворов адских нет избавления для узников по самому их нравственному состоянию, так из обителей последнего рода такое избавление уже имело место для праведников ветхозаветных и может иметь место для скончавшихся в вере и покаянии грешников.

И в темницах обычных бывают преступники такие, для которых, по законам, невозможно

1 «Изречения: яко (ибо) Ты воздаси комуждо по делом его, и: всяк пожнет, что посеял, и сим подобные, без сомнения, относятся к пришествию Творца, к имеющему быть тогда Страшному суду и скончанию мира сего; ибо тогда не будет места никакой помощи и всякое моление будет недействительно. Ибо когда кончится торг, тогда уже поздно заниматься торговлей. Ибо тогда где будут бедные? Где священнослужители? Где псалмопения? Где милостыни? Где благотворения? Итак, прежде наступления оного (этого) часа будем помогать друг другу и любящему братство, Человеколюбивому и Милосердующему о душах Богу приносить жертвы братолюбия» (святой Иоанн Дамаскин, Слово об усопших в вере).

Поэтому Православная Церковь молит Господа об избавлении именно из ада, а не из какого-либо другого места¹ душ, отошедших из мира сего с покаянием, как это особенно видно из молитвы ее на вечерне в День Святой Пятидесятницы².

7) «Не суетны (тщетны, пусты) ли наши молитвы об умерших, когда мы с достоверностью не знаем, какая их постигает участь и, может быть, многие, о ком мы молимся, находятся уже в Царстве Небесном, а другие, по частному суду Божию, принадлежат числу отверженных?».

Несмотря на всё это, наши молитвы об умерших не суетны. Церковь учит нас молиться обо всех, скончавшихся в православной вере и с покаянием, исключая явных нечестивцев и нераскаянных; но принять или отвергнуть наши молитвы – это уже принадлежит Господу, Который знает сущия Своя (знает Своих) и достойныя Его милости (2 Тим. 2, 19).

Наши молитвы о тех, кто, быть может, уже находится или на Небесах или в числе отверженных, если не полезны им, то и не вредны. Но наши молитвы обо всех, благочестиво скончавшихся, только не успевших принести плодов, достойных покаяния, и потому не удостоенных еще Царства Небесного, без всякого сомнения, им полезны. Кроме того, молитвы об умерших во всяком случае полезны самим молящимся, по слову Псалмопевца: «Молитва моя возвращалась в недро мое» (Пс. 34, 13) и слову Спасителя: «Мир ваш к вам возвратится» (Мф. 10,13).

«Если кто-нибудь, – замечает святой Иоанн Дамаскин, – хочет помазать больного миром (миро – состав из благовонных веществ, освящается архиереем по особому чину; в Русской Церкви в наши дни освящается Патриархом. – Ред.) или иным священным елеем, то сначала становится причастным помазания сам, то есть помазующий, а потом помазует больного: так всякий подвизающийся (здесь: заботящийся) о спасении ближнего, сначала получает пользу сам, потом приносит оную (её) ближнему; ибо не неправосуден Бог, чтобы забыть дела, по слову Божественного апостола»³.

8) «Если Церковь молится обо всех, с покаянием скончавшихся, и ее молитвы сильны перед Богом и благотворны для них, то все, о ком она молится, спасутся и никто не лишится блаженства?».

На это скажем вместе со святым Иоанном Дамаскиным:

«Пусть так! О, если бы сие исполнилось! Ибо сего-то и жаждет и хочет, и желает, о сем радуется и веселится Преблагой Господь, дабы никто не лишился Божественных даров Его. Ибо неужели Ангелам Он уготовал награды и венцы? Неужели для спасения духов Он пришел на землю, нетленно воплотился от Девы, соделался Человеком, вкусил страдания и смерть? Неужели Ангелам Он скажет: приидите, благословеннии Отца Моего, наследуйте уготованное вам Царствие? Ты не можешь сего сказать, противник; но всё Он уготовал для человека, за которого и пострадал.

Ибо кто, составив (устроив) пир и созвав друзей, не пожелает, чтобы они все пришли и насытились благ его? Иначе для чего ему и пиршество готовить, как не для того, чтобы угостить друзей своих? И если мы о сем только заботимся, то что сказать должно о Великодаровитом, Едином по естеству, Преблагом и Человеколюбивом Боге, Который, раздавая и подавая, более радуется и веселится, нежели тот, кто приемлет и приобретает себе величайшее спасение?»⁴.

Надо также не забывать, что обители у Отца Небесного многи и степени блаженства вечного будут весьма различны, соответственно самому достоинству тех, кто удостоится этого блаженства.

9) Древние (нач. IV века. – Ред.) еретики ариане⁵ выдвигали против пользы молитв об умерших следующее возражение: «Если молитвы, приносимые об усопших, для них полезны,

1 Православное Исповедание веры. Ч. 1, ответы на вопросы 64-66. Послание Восточных Патриархов о православной вере, член 18. Так же учили святой Марк Ефесский, Гавриил Филадельфийский и другие православные учители Востока. Поэтому нельзя согласиться ни с теми, кто говорит, что души, по молитвам Церкви, освобождаются не из ада, а от мытарств, составляющих, таким образом, как бы особое, среднее, или третье место между Небом и адом (см. «Камень веры», кн. 2-я, с. 440 – о благотвор. престав., ч. 2-я, гл. 3): ни с теми, кто хотя и допускает, что души освобождаются из ада, но признают ад как одно и то же с мытарствами, как особое, среднее место между небом и геенной. Нельзя, говорим, согласиться ни с теми, ни с другими, потому, что среднего состояния душ по смерти, третьего места между Небом и адом, или геенной, Православная Церковь не допускает (Православное Исповедание веры, ч. 1, ответы на вопросы 64, 67, 68).
2 Выше мы привели эту молитву, принадлежащую святому Василию Великому. См.: «Троицкая родительская вселенская суббота» (с. 87-92. – Ред.).
3 Слово об усопших в вере. «Христианское чтение», 1827, 26, с. 324.
4 Слово об усопших в вере. «Христианское чтение», 1827, 26, с. 326.
5 Учили о Сыне Божием как о высшей твари, через которую Бог сотворил мир, и тем самым отвергали Его Божественное достоинство. – Ред.

Когда в землю брошено зерно, потерявшее начало растительной жизни еще в житнице и внутренне повредившееся настолько, что неспособно возникнуть из земли, тогда сколько бы ни орошали это гнилое зерно, сколько бы ни старались подвергать его воздействию животворного солнца и благорастворению воздуха, оно не разовьется (не раскроется) и не соделается прекрасным растением.

«Так и молитвы друзей и сродников не могут помочь душе того умершего, который во время земной жизни пороками и нечестием погасил в себе Дух Христов (1 Сол. 5, 19); этот умерший, называя себя христианином, был по душе своей язычником, а по жизни и делам – фарисеем; не могут их молитвы помочь душе его выйти из вечной тьмы в Царство святых, где присещает (здесь: освещает. – Ред.) свет Лица Божия, ибо отверженному нет части со святыми (2 Кор. 6, 15).

Из слова Митрополита Московского Филарета о молитве за умерших¹

«Что есть душам усопшим польза от совершаемых за них молитв и жертвоприношений, о том не будет неуместно сказать несколько слов, ради общего нашего утешения и назидания.

Есть в христианстве люди, которые сами себя лишают утешения молиться за усопших. Какие это люди? Без сомнения, те, которые, приметным и неприметным для себя образом больше любят умствовать, нежели веровать. Почему не приемлют они молитв за усопших? Не видно другой тому причины, кроме той, что непонятно, как действие молитвы простираться может так далеко, даже из одного мира в другой, из видимого в Невидимый.

Человека, рассуждающего таким образом, спросил бы я: понятно ли обыкновенному разуму действие молитвы человека живущего за другого живущего, особенно, если молитва приносится за отсутствующего или же и за присутствующего, но приносится для испрошения чего-либо нравственного и духовного, как-то: прощения грехов, исправления от пороков, укрощения страстей, просвещения, утверждения в добродетелях? Две души, каждая со своим собственным умом, волей, склонностями, свободой, не суть ли одна для (по отношению к) другой – два отдельных мира, отдельных тем более, что преграждены телами? Как же молитва одной простирает свое действие на другую?

Пусть отвечают на сии вопросы, как хотят. Если возьмутся изъяснить, как отдельность существа и свободы не мешает действовать молитве за живых, сим самым изъяснится, как та же отдельность не мешает молитве за усопших. Если скажут, что действие молитвы за живых возможно, хотя необъяснимо разумом, то я скажу: не отвергайте же и действия молитвы за усопших потому только, что оно неизъяснимо или таковым кажется.

А по моему мнению, в предметах веры безопаснее то, чтобы меньше умствовать, а более верить и утверждаться не на мудровании собственном, а на слове Божием. Слово же Божие говорит: «О чесом бо помолимся, якоже подобает, не вемы» (в русской Библии: «Мы не знаем, о чем молиться, как должно». – Ред.) (Рим. 8, 26). Следственно, по разуму, без благодати, не знаем, можно ли молиться за кого-нибудь. Но Сам Дух, – продолжает апостольское слово, – ходатайствует о нас воздыхании неизглаголанными (неизреченными), в молитве каждого, по его состоянию – особенной; и Тот же Дух, для общего руководства в молитвах, наипаче общественных (особенно храмовых), явственно изрекает, о чесом (о чем) подобает молиться.

Например: «Молю убо прежде всех (прежде всего) творити молитвы, моления, прошения, благодарения за вся человеки» (1 Тим. 2, 1).

Еще: «Аще (если) кто узрит брата своего согрешающа, грех (грехом) не к смерти, да просит, и даст ему живот, согрешающим не к смерти. Есть грех к смерти: не о том глаголю, да молится» (1 Ин. 5, 16).

И еще: «Молитеся друг за друга, яко да исцелеете. Много бо может молитва праведнаго поспешествуема (усиленная молитва праведного)» (Иак. 5,16).

Послушаем еще, как святой апостол Павел и молится за других, и требует молитвы других. «Молимся всегда о вас, – пишет он к Солунянам (в русской Библии – к Фессалоникийцам. – Ред.), – да вы сподобит званию (соделает вас достойными звания) Бог наш и исполнит (совершит) всяко благоволение благости, и дело веры в силе, яко да прославится имя Господа нашего Иисуса Христа в вас и вы в Нем, по благодати Бога нашего и Господа Иисуса Христа» (2 Сол. 1, 11-12).

А далее, в том же Послании: «Прочее, молитеся (итак, молитесь) о нас, братие, да слово Господне течет (распространяется) и славится, якоже (как) и в вас» (3, 1). И в другом Послании:

1 Произнесено 25 сентября 1832 г. по освящении храма Святого Духа на Московском Даниловском кладбище.

Не собирая более свидетельств Священного Писания о молитве вообще, как о деле известном, приложим к особенному предмету настоящего размышления те свидетельства, которые доселе приведены.

Если мы не знаем, о чем молиться, а для вразумления нашего незнания дано нам Священное Писание, «могущее... умудрити во спасение», даже до того что «совершен будет Божий человек, на всякое дело благое уготован (приготовлен)» (2 Тим. 3, 15, 17), то от премудрости и благодати Духа Божия, изглаголавшего (изрекшего) сие Писание, надлежит ожидать, что оно не только удовлетворительно наставит нас, о чём молиться, но и предохранит запрещениями, чтобы нам не молиться о том, о чем молитва была бы неугодна Богу. Чаяние сие (ожидание это) оправдывается самым делом.

Теперь же видели мы, как Священное Писание, заповедуя молитву за вся человеки, от молитвы, Богу неугодной и человекам неполезной, предохраняет верующего запрещением: есть грех к смерти; не о том глаголю, да молится. Из сего следует, что если о молении за усопших и нет в Священном Писании особенной, определенной заповеди, а выводится оное только из понятий и заповедей о молитве, более общих, но если притом нет против сего моления в Священном Писании никакого запрещения, то самое сие незапрещение, самое молчание Священного Писания есть уже доказательство того, что моление за усопших Богу не противно и человекам не бесполезно.

Охотник до сомнений спросит: не излишне ли молиться о тех, которые умерли с верой и упованием (надеждой)? Ответствую: не излишне ли, по-видимому, молиться о святых? Однако святой Павел велит молиться о всех святых. Не излишне ли молиться об апостолах, которые суть распространители благодати на всех прочих и первые из святых в Церкви: «Положи (поставил) Бог в Церкви первое (во-первых) апостолов» (1 Кор. 12, 28). Однако апостол Павел требует, чтобы молились о нм и не апостолы, и притом тогда, как он уже приближался к венцу за подвиги апостольства. Есть молитва в пользу самого Евангелия: да слово Господне течёт и славится, хотя Евангелие само «есть сила Божия во спасение всякому верующему» (Рим. 1, 16): можно ли бояться излишества в молитве (т. е. как бы излишней молитвы) за верующих?

Или спросят: не тщетна (напрасна) ли молитва за умерших во грехе? Ответствую: тщетна – за умерших во грехе смертном, смертью духовной, и в сем состоянии постигнутых смертью телесной, – за тех, которые внутренне отпали от духовного тела Церкви Христовой и от жизни по вере своим неверием, нераскаянностью, решительным и конечным противлением благодати Божией. Где просвещенному и беспристрастному оку явны признаки сей горькой смерти, там нет места утешению молитвы: есть грех к смерти; не о том глаголю, да молится. Но что может сделать молитва о брате, согрешающем грех (грехом) не к смерти? Может дать ему живот (жизнь). Неужели и умершему телесно? Святой Иоанн (апостол и евангелист. – Ред.), которого словами теперь мы руководствуемся, не говорит: да; но не говорит и – нет. Он не запрещает молиться о умершем, тогда как запрещает молиться о грешнике отчаянном (потерявшем надежду) и безнадежном.

Всепрощательная премудрость Божия в Божественном Писании не провозглашает довольно громко заповеди молиться за усопших, может быть, для того, чтобы, в надежде на сие подобие (здесь: на это провозглашение. – Ред.), не обленились живущие ранее телесной смерти со страхом свое спасение соделовать. Но когда и не возбраняет сего рода молитв, не то ли сие значит, что еще позволяет бросать, хотя не всегда решительно надежную, но иногда – и, может быть, часто – благомощную вервь (крепкую веревку), отторгшимся (оторвавшимся) от брега (берега) жизни временной, но не достигшим вечного пристанища душам, которые между смертью телесной и последним, Всемирным судом Христовым зыблются (качаются) над бездной, то возвышаясь благодатью, то низводясь (опускаясь) останками поврежденной природы, то восторгаясь (вырываясь) Божественным желанием, то запутываясь в грубой, еще не совсем совлеченной (снятой с себя) одежде земных помышлений?

И вот, может быть, почему моление за усопших издревле существовало и существует в Церкви не как торжественно возвещенный, существенный член веры и строгая заповедь, но как благочестивое предание и обычай, всегда поддерживаемый свободным послушанием веры и частными духовными опытами. Приведем на сие некоторые свидетельства.

«Благодать (милость) даяния, – пишет (Иисус) сын Сирахов, – пред всяким живым (ко всякому живущему) да будет, и над мертвецем не возбрани благодати (но и умершего не лишай милости)» (Сир. 7, 36). Что значит здесь благодать (милость) даяния? Если это дар алтарю, то слова «над мертвецом не возбрани благо-

В истории Маккавеев находим именно жертву и молитву за усопших. Иуда принес оную за воинов, умерших во грехе взятия военной добычи от даров идольских, которыми благочестивый не должен был осквернять рук своих (2 Мак. 12, 39-46).

С тех пор, как образовалось общественное (храмовое) богослужение христианское, моление за усопших вошло в оное, как часть постоянно к составу оного принадлежащая. Свидетельствуют о сем все древние чиноположения Божественной литургии, начиная от литургии святого Иакова, брата Господня. Посему нет никакого сомнения, что моление за усопших есть предание апостольское.

«Аще и грешен отыде (из мира сего), – говорит святой (Иоанн) Златоуст, – елико (насколько) возможно есть, помогати достоит (следует): обаче (впрочем) не слезами, но молитвами и мольбами, и милостынями, и приношениями. Не просто бо сия умышлена быша (это задумано было), ниже всуе (да не напрасно) творим память о отшедших в Божественных Тайнах, и о них приступаем, молящеся Агнцу лежащему, вземшему (взявшему на Себя,) грех мира, но да отсюду будет им некая утеха (утешение). Ниже всуе предстояй жертвеннику, Страшным Тайнам совершаемым, вопиет: о всех во Христе усопших и памяти о них совершающих» (1 Послание к коринфянам, Беседа 41).

И далее говорит: «Не ленимся убо (впрочем) отшедшим помогающе и приносяще о них молитвы. Ибо (потому что) общее лежит (назначено, положено) вселенныя очищение. Сего ради благонадёжно о вселенной молимся тогда, и с мучениками, со исповедниками, со священниками именуем их. Ибо едино тело есмы вси (мы все есть), аще и светлейшия суть уды удов (хотя [мученики] – самые светлые члены из всех членов этого тела). И возможно есть отвсюду прощение им собрати, яко то от молитв, от приносимых за них даров, от святых, с ними именуемых (поминаемых)».

«Благочестивейший Государь, – пишет Евсевий (церковный историк, епископ Кесарийский. – Ред.) о Константине Великом, – избрал местом своего погребения церковь Апостолов, созданную им в Константинополе в надежде участия в молитвах, совершаемых там в честь святых, и для того, чтобы, соединяясь в церкви с народом Божиим, сподобиться иметь участие в Божественной службе, в Таинственной Жертве, в молитвах верующих, даже и после смерти своей» («О жизни Константина», кн. 4-я, гл. 71).

«Не должно отрицать, – говорит блаженный Августин, – что души усопших от благочестия ближних живущих получают отраду, когда за оных приносится Жертва Ходатая или творима, бывает милостыня в церкви: но сие полезно только тем, которые в жизни заслужили то, чтобы им сие после было полезно» («О вере, надежде и любви», гл. 110).

Но остережемся, чтобы, после некраткого священнослужения не продлить слова до утомления. Для внимательных довольно сказанного, чтобы каждый подтвердил себе следующие; не незнакомые, но нередко забываемые правила.

Первое: молись за усопших с верой и надеждой милосердия Божия.

Второе: не живи сам небрежно, а старайся чистой верой и неотлагательным исправлением от грехов упрочить (в) себе надежду, что и за тебя по твоей кончине молитвы принесут душе твоей отраду (прохладу, ободрение) и помогут ей в достижении вечного покоя и блаженства в Боге, Присноблаженном (Всегда Прославляемом) и Препрославленном (Превознесенном Славою) во веки».